Развилка (СИ)

Пока готовилась пища, я нашел штаб нашей группировки и генерала Густава Фена, который являлся моим непосредственным начальником. Приказ оставался прежним - двигаться в арьергарде и прикрывать немцев с тыла. Ничего нового я не услышал и хотел уже покинуть штаб, когда Фен остановил меня и сказал, что если дела пойдут совсем туго, мне в плен лучше не сдаваться. Я пожал плечами - это и так известно. После чего вернулся в расположение своего подразделения, выпил котелок горячего сытного бульона и смог выкроить несколько часов на сон.

Ночью в наше расположение проникли советские разведчики и прежде, чем их обнаружили, они вырезали роту солдат, а потом с боем отошли и скрылись среди снегов. Это был не единственный случай. Помимо нас были атакованы и немцы. Уставшие солдаты не были готовы драться с сытыми красноармейцами, которые действовали словно волки, напавшие на отару овец. Однако ночь закончилась, по-прежнему сверху падал снег, и опять движение. Планировалось, что к исходу дня мы окажемся в Боровске, но натиск ударной немецкой группировки был отбит, и пришлось ночевать в разрушенных деревнях.

Еще одна ночь. Снова нападение противника. Но в этот раз мы были начеку. Наверное, благодаря тем самым лошадям из Троицка, чье мясо подпитывало наши силы. Советская разведка понесла потери и отступила, а мы, греясь у костров, с трудом дотянули до утра и на рассвете появились вражеские танки. Из леса выскочили четыре "тридцатьчетверки". Они были без поддержки пехоты и, остановившись в трехстах метрах от нас, стали обстреливать колонну. Каждый выпустил по десятку снарядов, а затем танки скрылись. Наверное, у них заканчивался боезапас и, оставив на поле боя тридцать убитых и столько же раненых, снова мы продолжили марш по снежным полям.

Боровск все-таки был взят ночной атакой немецких гренадер. Но в этом городе задерживаться не стали. Следующая остановка - Малоярославец, к которому пробивались подвижные соединения группы армий "Центр". Вот только добраться до него было тяжело. Большевики не хотели нас выпускать и между двумя городами, Боровском и Малоярославцем, завязалось полномасштабное полевое сражение. Словно на зло, испытывая нас, природа прекратила посылать на землю снег, небо очистилось от туч, и появилась вражеская авиация. Противник бросил против нас все, что у него было, а мы дрались за свои жизни и упрямо шли вперед, сдерживали врага и отходили по следам немцев. Опять из заснеженных полей выскочили советские танки, на этот раз шесть машин. Из леса вылетела кавалерия, примерно три-четыре сотни всадников. Из деревушки, которая находилась в стороне от дороги, ударили орудия. Кругом взрывы и хаос. Противник среди нас. Где свои и чужие, не всегда понятно. И, отбив атаку красной конницы, я отдал приказ уходить в лес. Мы перестали идти за немцами, которые оторвались от нас, а пошли за отступившими советскими конниками, и вскоре напоролись на вражеский лагерь.

Подобно штормовой волне солдаты накатили на противника и советские кавалеристы, которые подобного не ожидали, бросая лошадей, скрылась в дремучей вековой чащобе. Снова мы одержали победу и выжили, добыли пропитание, оружие и боеприпасы, а враг бежал.

В лесном лагере мы смогли перевести дух и подкрепиться. На дорогу выходить нельзя, там вражеские танки, а в небе советские штурмовики. Поэтому дальше пошли по лесам, и это оказалось правильным решением. Двигались медленно, но уверенно, и 30-го января вышли из окружения и невдалеке от Малоярославца соединились с немецкими войсками. От дивизионной группы "Россия" и влившихся в нее солдат других инонациональных соединений, остались жалкие ошметки. А если быть точным, я вывел из Московского котла 1784 солдата и офицера.

48.

Ровеньки. 01.02.1943.

Я прошелся по улице и осмотрелся. Спокойно. Ничего подозрительного не заметил. Казаки моей группы неподалеку. Они смешались с местными жителями и внимание к себе не привлекали. Все в гражданке. Немцы в городе, конечно, есть, но никто не проявлял интереса к тому, что сейчас происходило в здании районного ШУПО.

Еще раз окинув улицу взглядом, я вернулся в машину, присел рядом с водителем, плотнее запахнул пальто и замер. Со своей стороны я сделал все, что требовалось. Оставалось дождаться Иванова и Тихоновского, а затем доставить их в Новочеркасск.

Что мы делаем в Ровеньках? Вопрос, конечно, интересный, ведь это не территория Доно-Кавказского Союза. Однако ответить не сложно. Моя группа обеспечивает безопасность переговоров, которые ведутся в Ровеньках между двумя ветвями казачества. Это предварительная встреча, на которой оговариваются условия другой, более серьезной с участием генералов и атаманов. От донцов, кубанцев и терцев мои начальники. От малороссийских казаков начальник Ровеньской районной ШУПО Орлов и атаман слободского казачества Приходько. Что характерно, переговоры ведутся тайно. А цель - заключение союзного договора.