Развитие личности

Потребность человека в ощущении счастья (которую следовало бы именовать не «потребностью», но «ожиданием») – вещь как странная, так и естественная. Странно в этом случае следующее: человек желает того, что ему неизвестно, причем желает вполне осознанно, что вообще противоречит всякой логике. Естественность же данного ожидания вполне объяснима, поскольку миф о счастье столь распространен и так настойчиво внедряется в сознание ребенка с самого раннего детства – сказками, другими душещипательными историями, рассказами взрослых и т. п., что не верить этой светлой легенде просто нельзя. Однако это лишь одно из оснований естественности этого ожидания, второе же и наиболее, на наш взгляд, существенное состоит в биологической потребности удовлетворения, необходимости завершения всякого гештальта, которое в открытом своем состоянии – есть источник напряжения и беспокойства. Природе и дела нет до того, что мы навострились открывать гештальты, которые основаны на множестве языковых игр и которые потому не могут быть завершены внутри себя самих.

В этой-то плоскости и залегает принципиальная неразрешимость данного вопроса, поскольку, с одной стороны, невозможно удовлетворить ожидание, ведь не вполне понятно, что именно должно быть достигнуто, с другой стороны, сложность и противоречивость надстройки сознательного делает всякое его удовлетворение мимолетным и неполным. Античный миф о Золотом веке, библейский – о райском Эдеме, буддийский – о просветлении (нирване), новозаветный – о Царствии Небесном, все это продукты незавершенного гештальта «счастья». Причем если первые два из перечисленных мифов предполагают счастье утраченным и замещенным страданием вследствие обретения «сознания», то два последних, наоборот, предписывают страдание с последующим вознаграждением счастьем – после утраты того же самого «сознания». Таким образом, два противоположных по содержанию, но комплементарных и взаимодополняющих дискурса – счастья и страдания – создают игру вокруг сознания, то есть той «надстройки» психического, которая полагается преградой к достижению искомого удовлетворения.

В этой точке, где фрустрируются ожидания, а интенции понятийными «семафорами» направлены в никуда, здесь, где возникают противоречия между тем, что, по мнению личности уровня ПОМ, «должно быть», и тем, что «есть», начинается кризис, свидетельствующий о начале перехода на второй уровень развития личности. Впрочем, необходимо оговориться: развитие личности может приостановиться на любом из уровней и подуровней (хотя обратное развитие и невозможно), все зависит от интенсивности возникшего противоречия, которое так или иначе выражается содержательно, но всегда сущностно, а сущностное противоречие, как мы уже говорили, состоит в том, что личность, адаптировавшаяся к среде адаптации (социуму как структуре), в соответствии с рядом внутренних и внешних обстоятельств оказывается неадаптированной к миру Других и к внутреннему контуру себя самой («Я» как «Другой»). (Для обозначения этого противоречия, служащего движущей силой развития личности, мы, как и раньше, используем понятие «тенденция к самоактуализации», или «самоактуализирующая тенденция».)

Итак, если тенденция к самоактуализации достаточно велика, чтобы направить личность по пути ее развития, то на первом этапе ПЗМ ею принимаются отчаянные попытки решить засвидетельствовавшее себя противоречие привычным способом: разнообразными ухищрениями ума – объяснениями, которые не столько «объясняют», сколько по-новому означивают, переозначивают[207] прежние элементы Индивидуальной Реальности (а также Реальности) данного лица. Однако весь этот труд «инвентаризации» собственного представления «о жизни» напоминает попытку расставить вещи на полках в условиях невесомости. Безрезультатность всех этих действий на одних наводит тоску, которая скрывает подспудную тревогу, другие же испытывают выраженную тревогу, по пятам за которой неизменно следует все та же тоска. Но в любом случае для разрешения возникшего кризиса личностью используются старые, «проверенные» средства – аберрации Индивидуальной Реальности.

Источников, дающих нам исчерпывающее представление о втором уровне развития личности (ПЗМ) как в философской, так и в художественной литературе, огромное множество, перечислять и цитировать их – занятие и утомительное, и бесполезное. К ним (если ограничиться лишь современными философскими течениями) в той или иной мере относятся практически все представители экзистенциализма, начиная с Серена Кьеркегора и Фридриха Ницше, заканчивая Мартином Хайдеггером и Жан-Полем Сартром, а также феноменологов от Эдмунда Гуссерля до Макса Шелера.