Читаем Развод полностью

— Ну а как быть с трещинами на штукатурке в ванной? — спрашивает Джим.

— После всего, что нам пришлось испытать за последние несколько месяцев, несколько трещин на штукатурке в ванной можно и не считать проблемой. Все нормально. Все, что нам надо, — это начать жить счастливо после всего пережитого.

Четверг, 31 декабря 1998 года

23.59

Мы вчетвером стоим на Принсез-стрит и смотрим на огни фейерверков; мы решили поехать на машине, которую Нику предоставила компания, где он работает, в Эдинбург и там провести время, оставшееся до Нового года. Приближается полночь, и начинается обратный отсчет времени от десяти. При полночном ударе часов фейерверк из миллиона и одной ракеты полыхает в воздухе, расцветив весь небосвод. Мы желаем друг другу счастливого Нового года и вместе со всеми затягиваем «Доброе старое время»[53], хотя я уверена, что никто из нас не знает и половины слов.

— Подумать только, — говорит Джейн, — в это время в следующем году будет уже двухтысячный год. Новое тысячелетие.

— Строго по-научному, — поправляет ее Ник, — новое тысячелетие не начнется до две тысячи первого, если не считать нулевого года.

У меня и у Джейн глаза делаются круглыми.

— Прекрати нас разыгрывать, — говорит Джейн. — Это факт, что все в мире, кроме Ника, будут праздновать наступление нового тысячелетия в будущем году.

Ник смеется:

— Держу пари, что к этому моменту будет приурочен и огромный скачок рождаемости. Людям свойственно принимать серьезные решения при приближении знаковых дат.

— Я и Джим решили, что попробуем сделать ребенка в двухтысячном году, — говорю я, улыбаясь Джиму, но он почему-то не улыбается мне в ответ, а смотрит вниз, в землю.

— До чего же здорово! — восклицает Джейн. — Наконец-то и я стану крестной матерью. Ведь крестной матерью вашего ребенка буду я, да?

— Разумеется, — отвечаю я. — Мы и не представляем себе никого другого.

— А я буду крестным отцом вашего ребенка, — вступает в разговор Ник. — Джим уже согласился с моей кандидатурой. Вы можете не врубаться, но учтите, на нас ложится величайшая ответственность за духовное воспитание ребенка, и вот поэтому я хочу вам кое-что сказать.

— И о чем же ты собираешься говорить? — спрашивает его Джейн. — Уж не собираешься ли ты зачитать предсказания, собранные из пакетов печенья-гадалок[54].

— Ну все, дети мои, хватит, — прерываю я их перепалку. — Если вы не прекратите, то никому из вас не светит попасть в крестные, поняли? К тому же крошка Оуэн еще пока здесь не присутствует, а у нас впереди еще целый год до того, как мы начнем размышлять о том, чтобы послать ему приглашение прибыть на этот свет, так что давайте лучше праздновать приход тысяча девятьсот девяносто девятого года, согласны? Это будет для нас с Джимом последний шанс проявить себя бесшабашными и молодыми, прежде чем мы угомонимся, став родителями, и будем пребывать в этой категории до конца своих дней. А поэтому пойдемте обратно в гостиницу, совершим налет на мини-бар и напьемся до хорошей кондиции.

Все, кроме Джима, засмеялись; заметив это, я подхожу к нему и обнимаю его обеими руками.

— Что с тобой, милый? Новогодняя хандра?

— Я даже не знаю, как сказать об этом, — начинает он.

По его лицу я вижу, что речь может идти о чем-то серьезном.

— Сказать что?

— Это… мы… как одно целое. Мне искренне жаль, но этого больше нет. По крайней мере, для меня. Я думаю, нам надо некоторое время пожить врозь.

Я не могу поверить тому, что только что услышала.

— Джим, я не понимаю тебя.

Мы долго молчим.

— Мне просто нужен какой-то угол, где бы я мог разобраться со своими мыслями, только и всего.

— Подумай, что ты говоришь, — произношу я, с трудом удерживая слезы. — Мы вместе создали дом. Мы счастливы. То, что происходит сейчас с тобой, — это просто кратковременный срыв… У нас все будет хорошо. — Я обнимаю его и изо всех сил прижимаю к себе, а слезы ручьями текут из моих глаз. — Ведь мы же любим друг друга, — говорю я ему. — Я же люблю тебя.

— В этом-то все и дело, — отвечает он. — Я не уверен, люблю ли я тебя все еще или уже нет.

<p>Часть шестая</p><p>Затем: 1999 год</p>1999 год

Пятница, 1 января 1999 года

2.10

Перейти на страницу:

Все книги серии Фишки. Амфора

Оле, Мальорка !
Оле, Мальорка !

Солнце, песок и море. О чем ещё мечтать? Подумайте сами. Каждое утро я просыпаюсь в своей уютной квартирке с видом на залив Пальма-Нова, завтракаю на балконе, нежусь на утреннем солнышке, подставляя лицо свежему бризу, любуюсь на убаюкивающую гладь Средиземного моря, наблюдаю, как медленно оживает пляж, а затем целыми днями напролет наслаждаюсь обществом прелестных и почти целиком обнаженных красоток, которые прохаживаются по пляжу, плещутся в прозрачной воде или подпаливают свои гладкие тушки под солнцем.О чем ещё может мечтать нормальный мужчина? А ведь мне ещё приплачивают за это!«Оле, Мальорка!» — один из череды романов про Расса Тобина, альфонса семидесятых. Оставив карьеру продавца швейных машинок и звезды телерекламы, он выбирает профессию гида на знойной Мальорке.

Стенли Морган

Современные любовные романы / Юмор / Юмористическая проза / Романы / Эро литература

Похожие книги