Развод. Ошибку не прощают (СИ)

Нервы ни к черту. Сбрасываю надоевшую одежду, натягиваю шорты и футболку. Редко себе позволяю надевать что-то подобное даже дома. Костюмы, галстуки, пиджаки. У меня шея галстуками перетерта. Как собака на цепи ошейники меняю. Да я и есть пес, только вместо поводка кавалли и хьюго.

Сука. Безразличная закрытая сука. Совершенно чужая и незнакомая мне женщина. Узнаю ее лишь по малочисленным вспышкам, что позволяет себе. Да и то нужно очень напрячься, чтобы их поймать.

Застегнута на все внутренние пуговицы под горло. Каждое слово просчитывает, прежде чем оно покинет ее рот. Дрогнула только на упоминании о дочери.

Меня немного потряхивает от предстоящей встречи с дочкой. Брехня что мужики забывают своих детей. Есть шваль, которой не нужны собственные дети тут не поспорить, но меня чаша минула. Представить себя без дочки не могу и не хочу. Не знаю, как сложится дальнейшая жизнь, но уже перед всеми богами поклялся, что все заработанное ей достанется. Дождусь совершеннолетия и перепишу активы.

— Эден, — отвечаю на звонок. — Надеюсь, оборудование понравилось.

— О, да! — восхищенно цокает языком. — Есть еще какие-то пожелания?

Секунду раздумываю.

— Если вдруг тур с Ирэн продлится, то надеюсь это никак не повлияет на ее работу и репутацию.

— Вы планируете продлить?

Что я могу планировать… Пока я просто хочу продлить общение с Варей.

— Возможно, но не точно. Ирэн будет держать в курсе.

— Мы пересчитаем…

— Если будет надобность, то пересчитаем. У меня важный звонок, Эден. Рад был поговорить с Вами.

— Да, конечно, мистер Эндрю. Желаю хорошего путешествия.

Жадная скотина. Хотя Ирина и считается лучшим сотрудником, но платит он ей гораздо меньше положенного. Я проверил. Она Эдену денег принесла в клювике достаточно для того, чтобы расширится и процветать гуще, но жлоб экономит на сотрудниках и помещении как может. Парадокс, но «Парадайз» даже при неказистом внешнем виде считается передовой в округе. Хотя менталитет другой здесь, о чем я вообще.

— Папа! — крик дочери заставляет замереть.

Толкнув дверь, на меня летит стрелой Варя. Раскидываю руки и присаживаюсь, чтобы поймать. Она визжит громко и радостно. Не удерживаюсь и смеюсь. Косы в разные стороны, руки ноги стрекозой. Ловлю и подбрасываю.

— Варя! Дочка!

— Папулечкаа-а-а! — целует, а я ругаю себя, что не побрился идиот.

— Как ты, солнышко? — бодаю головой, как она любит.

Варя смеется и обнимает за шею. Внутри меня плавится забытая карамель, грудину кипятком заливает. Я натуральным образом начинаю себя ненавидеть за то, что упустил столько времени.

— Хорошо, — сверкает улыбкой. — А мы правда вместе теперь всеми будем? Вы с мамой поженитесь снова, да? — обхватывает ладошками за щеки. — А когда?

— Варя, — слабо пищит Ира и сразу же замолкает.

Я тоже молчу. Дочь непонимающе смотрит на нас, и улыбка гаснет.

— Варя, мы сначала хорошенько отдохнем и наговоримся, — отвлекаю ее. — Посмотри, что привез, — отдергиваю покрывало. — Тут море всего. Хочешь? А мы пока с мамой ужин закажем.

Варюша мигом переключается на море кукол, что привез ей. Умилительно пищит, перебирая огромные коробки.

— Андрей, я ничего такого Варе не говорила, — взволнованно шепчет Ирина. — Не думай, пожалуйста.

— Да не думаю я, Ир, — успокаиваю бывшую. — Обычная детская реакция на разведенных родителей. Мы же думаем, что они ничего не понимают, но как раз выходит по-другому. Наверное, каждый ребенок мечтает о воссоединении и наплевать им на мнение взрослых. Детки не виноваты в дебильных разборках.

— Да уж, — уныл подтверждает. — Все так и есть.

— Ир, у меня предложение, — вдруг решаю послать на хрен наше прошлое.

С того момента, как Варюша ступила на порог моего вычурного люкса, он вдруг потерял свою пафосность и значимость. И мы тоже почувствовали себя иными. Теплее как-то стало. Делить нам нечего. Условия мои Ирина выполнит. Варя со мной. Так что же еще? Может в жопу былые ошибки? Мы все же не чужие люди.

— Какое? — настороженно смотрит.

— Мы можем общаться как друзья?

Жду ответ, надеюсь, что будет положительным. Все просто, я устал. Очень долго существую застегнутым на все пуговицы. Напряжение мое второе состояние. Путем не спал пару лет, я даже не жрал нормально. Что такое домашнее тепло забыл, как можно просто смеяться и радоваться не помню. Удовлетворение и чистой воды упоение от успешных сделок на языке чувствую, а простое человеческое давно не ощущаю.

— Андрей, я не знаю, нужно ли мне в этом проявляться, — пожимает плечами. — Варя и впрямь может поверить в то, чего нет. А потом как?

— Ириш, мы можем побыть просто счастливыми хоть недолго? Я же не предлагаю тебе со мной спать! — дергаю плечом в зарождающемся раздражении.

Ира бледнеет и роняет руки вдоль тела. Что я такого сказал? Реально не собираюсь покушаться на нее, просто хочу отдохнуть. Почему все сложно?

Бросаю ей папку и прошу выбрать ужин. Оставляю ее одну, хочу дать время на адаптацию. Пусть займется чем-либо, иначе поссоримся. Вывозим не в ту сторону совместное пребывание, но ничего критичного.