Развод по-драконьи

– Выставляет тебя героем, рассказывает о подвиге. Обещает справедливое расследование. Не думаю, что это ее инициатива. Наверняка приказ Пламенеющего.

– Ты удивительно добра даже к врагам, рыжая.

Я удивленно на него посмотрела.

– Дара не враг мне. Я до сих пор считаю, что она была не права и что в поисковой операции важны каждые руки. И не скрою, ее тон… Она определенно знала обо мне больше, чем я о ней. Но в тот момент меня мало волновали эмоциональные трудности твоей бывшей подружки. Кстати, я понимаю, почему вы были вместе.

– Правда? И почему?

– Она крутая. Капитан отряда спасения, красотка, за словом в карман не полезет. Не пойму только, почему вы расстались. Мне кажется, вы бы стали идеальной парой.

Я закусила губу и на всякий случай затаила дыхание – Джулиан явно настроился ответить на вопрос.

– Она слишком властная, я бы сказал. Любит все контролировать, ненавидит, когда выходит не по ее. Яркая, да, красивая, дерзкая. Но с ней было сложно. И мы расстались.

– Ты ее бросил.

– Спасибо за уточнение. Да, я ее бросил. Возможно, не очень мягко.

– Не очень?! – ахнула я. – Да ты прислал ей вещи с курьером!

– А что, было бы лучше, если бы я сказал что-то вроде «дорогая, ты так заигралась в мамочку, что я рискую заполучить половую немочь на фоне переживаний»?

– Не знаю, придумать что-нибудь…

– Вот я придумал что-нибудь с тобой. И как вышло, понравилось?

Я не знала, что ответить. Как всегда, напоминание о прошлом ударило под дых. Джулиан не сводил с меня взгляда. Во тьме его зрачки казались черными, а в них весело плясали отблески свечей.

Мы оба подскочили от громкого стука в дверь и замерли. Одновременно с этим погасли все свечи, и я взмолилась, чтобы запах чадящих фитилей не достиг ночного визитера.

Неужели газетчики?!

– Квин! – раздался голос отца. – Мне нужно с тобой поговорить.

Джулиан нахмурился, а я, испугавшись, зажала ему рот ладонью.

– Не смей! Если он увидит нас вместе, то пойдет на второй круг! – прошептала я, на всякий случай даже не шевелясь. – Нас нет дома!

Джулиан флегматично пожал плечами, а отец принялся долбиться еще сильнее.

– Квин! Да где тебя носит, несносная девчонка?! Эй! Квин! Открывай!

Я отчаянно мотала головой, боясь, что Джулиану надоест, а папа все долбился и долбился, словно хотел вынести дверь. Когда наконец все стихло, я еще несколько минут не решалась пошевелиться.

Мы стояли слишком близко друг к другу, я видела крошечные капельки воды, стекающие с волос на кожу, чувствовала тепло и тонкий ненавязчивый аромат – запах Джулиана смешался с ароматом моего мыла, навсегда покорив сочетанием табака и ванили.

– Как думаешь, он ушел? – шепотом спросила я.

– Возможно, сидит в засаде. Может, он следит за тобой и знает, что мы здесь?

Я поежилась. Вряд ли отец опустился до банальной слежки, но кто его знает – шантажом не побрезговал!

– Хоть когда-нибудь он оставит меня в покое? Почему они считают, что можно бросить меня, вычеркнуть из жизни, а когда вдруг появится выгода, вновь превратить в послушную дочь?

– Потому что это работает, – пожал плечами бывший. – Никто не отваживается идти против. Таких, как ты, – одна на миллион.

– Одна на миллион… – эхом повторила я.

Он склонился к моим губам, и я до последнего думала, что нам помешают. Отец выломает дверь и влетит в комнату верхом на дверной ручке, кто-нибудь из коллег обнаружит, что я случайно прихватила его чемодан, рухнет крыша или загорится занавеска от беспечно брошенной свечи.

Но вместо тысячи катастроф был один поцелуй.

Первый настоящий в моей жизни.

Джулиан прикоснулся губами к моим, согрев дыханием. Притянул меня к себе, запуская пальцы в тяжелые крупные локоны. Впился поцелуем, удивительно реальным, жестким, глубоким. Так, как никогда не целовал ни на свадьбе, ни на формальных приемах.

Внутри все сжалось, я едва не застонала от накативших ощущений: совершенно новых и пугающих. Я до боли в пальцах сжала полы его рубашки, не в силах оторваться от поцелуя. Откинув голову, я просто наслаждалась и запоминала.

Запах. Табака и ванили, дождевой свежести, цветов в небольшом палисаднике под окошком.

Прикосновения. Кончиков пальцев к шее и контурам ключицы, к щеке и выше, чувствительной коже за ухом.

Звук. Хриплого дыхания и бьющихся в тишине сердец.

Темнота обострила все чувства.

На миг он оторвался от моих губ, чуть прикусив припухшую и чувствительную нижнюю, спустился к шее, неторопливо лаская языком и пальцами.

До дрожи. Болезненных, но безумно приятных спазмов внизу живота.

До бабочек – а то и целых драконов в груди.

С его губ вдруг сорвался усталый стон. И все кончилось, а там, где еще секунду назад кожа горела, теперь стало холодно. Я инстинктивно обхватила себя руками, наблюдая, как Джулиан стремительно застегивает рубашку и обувается. До меня не сразу дошло, что он уходит.

– Что…

– Извини, мне нужно идти.

– Посреди ночи?

– Да, это важно.

– Джулиан, ты не должен уходить из-за поцелуя, это случайность…

– Прости, Квин, – вздохнул он. – Но мы зашли слишком далеко. Мне лучше уйти.

– Значит, я все еще та навязчивая влюбленная дурочка? – грустно усмехнулась я.