Развод (СИ)

- Правда? Очень интересно. – Йесон напрягся, хотя всё это было юмором. Он был до фобии нетерпим к другим самцам рядом со мной. Иногда это пугало, но чаще осчастливливало. – И где же ты их успеваешь встречать отсюда до школы? Подбираешь на шоссе?

- Зачем же? У Джесоба прекрасный учитель по математике. – заверила я.

- Смех смехом, а ты человеку, может, своим комплиментом жизнь погубила. – цокнул языком Йесон. – Я же просто обязан теперь взглянуть на него.

- Успокойся, это женщина. – засмеялась я, поцеловав его ещё раз и обняв крепче. Я очень соскучилась за дни разлуки и теперь всем существом хотела воссоединиться по всем супружеским законам.

- Женщина? Я всегда говорил, что ты со странными склонностями. – улыбнулся Йесон, расслабившись. Его руки уже заскользили под моей кофтой и, приподняв меня и встав, муж посадил меня на стол, устроившись между моих ног. Руки тут же сплелись в жарких объятьях и губы соприкоснулись с жадным аппетитом. Я начала расстегивать пуговицы его черной рубашки, торопясь коснуться желанной плоти. Отбросив сомнения, Йесон сорвал с меня кофту через голову и откинул на пол. Впившись в мою грудь, он помог мне избавить себя от рубашки и, обнаженный до пояса, завалил меня на спину, забравшись сверху. Что ж, это был не первый раз, когда мы экспериментировали на кухонном столе. Вытащив из пряжки ремень, я принялась освобождать Йесона от брюк. Наши губы не переставая целовали друг друга.

- Я думала, что ты сначала с дороги чего-нибудь поешь… - оставив стон в горле, пробормотала я.

- Сначала кое-что покусаю. А потом, может быть, и съем. – подтверждая слова, он укусил меня за мочку уха и, прогнувшись в спине, я обхватила его плечи.

- Но я не успела ничего приготовить… ни гарнира из чулок, ни соуса из кружевного нижнего белья…

- Хоть сырое, хоть не посоленное и не поперченное. – разомкнув застёжку лифчика, он обхватил губами сосок и втянул его в себя так, что я тихо взвизгнула.

- … и очень недожаренное. – притянула его лицо к своему я и страстно поцеловала любимые уста.

- Так я дожарю. Отжарю. И пережарю. – стягивая вниз мои джинсы, Йесон схватил мои бедра и, прижавшись к ним своими, запустил между ними свою руку. Его пальцы тут же скользнули в трусики и коснулись самого чувствительного места, запылавшего от ощущения его касания. Введя два пальца внутрь, он налег на меня и придавил всем телом, покрывая поцелуями мои скулы, шею, плечи. Постанывая, я старалась не усиливаться в звуках, чтобы они не донеслись до второго этажа. Но на первом тоже уже мог кто-нибудь ходить, поэтому конспирация должна быть максимальной. По-хорошему, нам следовало бы пойти в спальню и закрыться там, но сил терпеть до неё не было. Мы оба захотели здесь и сейчас!

- А я думала ты эстет, а согласен на такое простое блюдо… - прошептала я ему в ухо.

- Я не эстет, – Йесон ущипнул меня за клитор, заставив сжать зубы. Но чем сильнее я сдерживалась, тем сильнее он его теребил. – Я извращенец. Это совсем разные вещи.

Стянув мои джинсы с трусиками до колена, он обнажил свой член и уже готов был войти в меня, когда где-то из глубины дома послышался крик:

- Мам, ты приехала?! – а следом за ним нарастающий топот ножек Донмина.

- Черт! – воскликнула я и, скидывая Йесона с себя, натягивая одежду обратно и в панике не попадая крючками бюстгальтера в скобы, затрепыхалась возле стола.

Муж уравновешенно опустился на землю – во всех смыслах, - и, накинув на себя рубашку, с видом некормленого тигра демонстративно вжикнул молнией на брюках обратно. После этого он вырвал у меня концы лифчика, с которыми я не справлялась и, застегнув его, помог натянуть кофту. В этот момент в кухню, на всех парах, влетел наш шестилетний мальчик.

- Ой, папа, ты вернулся! – обрадованный, он бросился к отцу и тот, подкинув его и поймав, чтобы поцеловать, поставил ребенка обратно, но лицо его с трудом приняло безмятежное выражение. – Пап, а мы пойдем сегодня гулять? Ты надолго? Пойдем на американские горки? Мама меня туда не пускает!

- Донмин, солнышко, - оттянула я его чуть назад, - Папа устал, ему отдохнуть надо.

- Почему это ты не пускаешь его на горки? – удивился Йесон.

- Но это же опасно! – эти мужчины вечно не понимают простейшего!

- А ты хочешь, чтобы у нас хлюпики и трусы выросли, а не сыновья? Пусть катается и привыкает рисковать.

- Йесон, ты не… - «прав», хотела сказать я, но он приложил палец к моим губам и, натянуто улыбнувшись, наклонился, чтобы его слышала только я. – Никогда не оспаривай моих решений при детях. Нечего подрывать авторитет отца. Поговорим об этом после.

- Ладно, - протянула я, задетая тем, что о воспитании со мной постоянно спорили. Да, может быть я и была немного мягкосердечной и чрезмерно заботливой, но разве не такой должна быть мать? И вообще, это я с ними целыми днями, не мне ли виднее, как и что нужно делать? Поговорим, обязательно после поговорим!

- Мы сходим с тобой на любые аттракционы, только позже, хорошо, сынок? – Йесон потрепал Донмина по волосам, наконец-то открыто улыбнувшись. Видимо переборол возбуждение и оно откатило.