Разворот на восток

– Более того, – хмыкнул я, – согласно данных разведки, победителями нас считают уже сами японцы. Единственное, что не позволяет им капитулировать еще до начала боевых действий, это самурайская гордость и страх потерять лицо. Участь японских правящих кругов в таком случае будет весьма незавидна. Разочарованная творящимся «предательством» японская нация, отвергая капитуляцию, в порыве гнева просто разорвет этих людей в клочья, и даже микадо может не усидеть на своем троне, или усидит, но превратится в марионетку закулисного диктатора. Шесть лет эти люди воевали за свою Великую Сферу Азиатского Сопроцветания, терпели лишения и несли серьезные людские потери – и вот теперь все закончится так быстро и бессмысленно? Осознание смысла происходящего к народным массам придет потом, когда мы разнесем все вдребезги на Континенте и вторгнемся на Острова, но тогда будет уже поздно. Разъяренные ненужными потерями и гибелью людей, которые подписали с нами соглашения, мы разнесем всю Японию, не оставив там и камня на камне. Поэтому, несмотря на предрешенный итог этой войны, придется все делать по порядку. Сначала – молниеносный разгром японской армии в Маньчжурии и Корее, чтобы стороннему наблюдателю могло показаться, что ее просто сдуло одним порывом ураганного ветра, и только потом – капитуляция Японской империи, против которой уже никто не будет возражать, ибо глупо бороться с явлениями непреодолимой силы.

– Да, – немного подумав, сказал товарищ Ким, – скорее всего, вы правы. Японцы, они такие. Гордые и самоуверенные, когда с ними разговаривают как с равными, но зато, если хорошенечко отходить их палкой, они тут же становятся очень вежливыми и послушными. Только нам, корейским коммунистам, хотелось бы знать – что будет с нашей родиной после того, как закончится война?

– Постановление Исполнительного Комитета Коминтерна о построении на основе Советского Союза единой социалистической системы вам известно, – буркнул Брежнев. – Если вы с ним не согласны, то поезжайте в Москву и спорьте там по этому вопросу с товарищем Сталиным. Если же у вас нет такого самоубийственного желания, то давайте работать вместе в имеющихся условиях. Процветание вашей родине, счастье корейскому народу, а также почет и уважение вам лично мы обеспечим. Выбор за вами.

Товарищ Ким думал недолго.

– Хорошо, – сказал он, – я согласен. Будем делать все так, как решил товарищ Сталин!

Часть 36. Убиение дракона

9 февраля 1944 года. 00:30. Обстановка на Дальневосточном Театре Военных Действий.

К моменту наступления сороковой годовщины начала первой русско-японской войны по обе стороны границы в напряжении застыли сотни тысяч солдат и офицеров, десятки тысяч артиллерийских орудий и минометов, тысячи танков и боевых самолетов. Советский план не предусматривал никакого вероломного нападения. Сначала Верховный Совет СССР в связи с отказом японской стороны исполнять требования Советского Правительства по передаче французских и голландских колоний денонсировал советско-японский Пакт о Ненападении, потом то же самое требование было предъявлено в виде категорического ультиматума, срок которого истекал по токийскому времени в ноль часов девятого февраля 1944 года. Еще полтора года назад в Токио поняли, что война в Европе может закончиться быстро и внезапно. Дополнительные фортификационные работы на приграничных рубежах начались весной сорок третьего года, и продолжались до глубокой осени. В дополнение к железобетонным укреплениям, которые возводились на протяжении двадцати лет, вся приграничная полоса оказалась изрыта траншеями полного профиля и ходами сообщения, предназначенными для войск полевого наполнения.

Японское командование рассчитывало, что наступление начнется с рассветом, около восьми часов утра, под это все и велись все приготовления. Но у советских генералов планы были совершенно другие. Первые разведывательные саперно-штурмовые группы, пользуясь наступившим полнолунием, выдвинулись на исходные позиции около полуночи. В Приморье стояли двадцатиградусные морозы, в Приамурье и Забайкалье столбик термометра опустился до минус тридцати. Но для советских бойцов мороз помехой не был: некоторые из них дрались еще на Зимней войне против белофиннов, а остальные прошли на советско-германском фронте как минимум две зимние кампании. Ночное светило, иначе еще именуемое «солнцем мертвецов», давало им достаточно света. Но еще до начала выдвижения штурмовых групп с советских аэродромов в небо поднялись высотные разведчики, дирижеры войны. Свою рабочую высоту они наберут еще над советской территорией, а потом, недоступные для зенитного огня и истребителей, с разных сторон войдут в сопредельное воздушное пространство, и дальнейшие события будут протекать под их внимательными взглядами и чутким руководством.