Развратная

– Хорошо. Сразу же отправляйтесь к церкви. Возле фрески с Георгием Победоносцем есть тайник, в алтаре. Второй кирпич справа. Надавите на него. Соседние просто вытащите. Я оставил там мужскую одежду и два кошеля. В одном – деньги. В другом – камни. Заберете их с собой и поедете к реке. Там нас будет ждать человек. Еремей. Одноглазый. Вы его узнаете. К полуночи я вас нагоню. Даже если в это время меня еще не будет, сделаете все, что он скажет.

Меланье стало страшно.

– Почему вас может не быть? И почему не поехать вдвоем?

Лицо Кости окаменело.

– Чтобы не вызвать подозрений. Но я обязательно приеду. Пусть даже следом. Еремею можно доверять. Он отвезет вас в Задвинское герцогство. У меня там дом.

Меланья не знала что и сказать:

– Но это же Речь Посполитая.

– Уже нет. Мои отъезды… Я и… многие другие выполняли поручение императрицы. Теперь эти земли – часть нашей империи. Императрице нужен там верный человек. Чтобы… знать о настроениях населения. У нас будут другие имена. Другая жизнь.

Меланья поняла, что совершенно ничего не знает об этом удивительном человеке. В нем было больше загадок, чем она сможет разгадать за целую жизнь. За тысячи жизней.

– Кто же вы?

Костю удивил этот вопрос. Темно-рыжие брови сошлись на переносице. Меланья погладила впалую колючую щеку:

– Реальный человек или моя выдумка?

Костя тихо выдохнул:

– Просто ваш.

Он вдруг поднялся на ноги, расстегнул сюртук и вытащил самое потрясающее ожерелье, которое Меланья когда-либо видела. Крупные темно-вишневые камни сверкали даже в ее темной мрачной комнате. Острые грани жадно ловили свет и хитро подмигивали кроваво-алым блеском. Золото казалось ажурной вязью. Костя потянул Меланью за руку, заставляя встать, зашел ей за спину и надел ожерелье. Меланья тихонько вздохнула, когда холодный металл коснулся кожи.

– Что это?

– Мой подарок.

– Откуда оно? – Дрожащими пальцами Меланья коснулась гладких камней. – Оно такое… необычное… И слишком… Это же целое состояние.

Костя встал перед ней, раскрыв сжатую ладонь. На ней лежал такой же браслет. Алые камни в золотой ажурной вязи.

– Оно из-за моря. Я не все время находился в османском плену. – Костя загадочно улыбнулся.

Его зеленые глаза блестели ярче рубинов. Он обвил ее запястье прекрасным браслетом.

– Наденете завтра на маскарад?

Меланья задохнулась.

– Я не смогу объяснить, откуда он… Надену, как только мы останемся вместе. На нашу первую ночь вне этих стен.

Костя прикусил ее губу.

– Тогда серьги вы получите не сейчас, дорогая мачеха.

Меланья удивленно расширила глаза.

– Серьги?

– Да. Они будут на вас прекрасны. Только они, и больше ничего…

– Вы – змей-искуситель.

Костя улыбнулся и лизнул ее приоткрытые губы, обдавая их горячим дыханием.

– Я жду вас сегодня ночью у себя в спальне. За серьгами.

***

Шум, блеск, громкие голоса, непрекращающаяся музыка и пьяный смех. Маскарад удался на славу. В их глубинке, где любое развлечение превращалось в событие, это, казалось войдет в историю на много лет.

Меланья уже не могла улыбаться. Губы болели от усилий. Ее благодарили за организацию бала, за гостеприимство, чудные закуски и не знающих устали музыкантов. Меланья же не находила себе места. Она даже не пыталась спрятаться за маской. Сжимала тонкую ручку, чтобы хоть как-то унять дрожь волнения. Вокруг шеи обвивалось ожерелье, которое казалось веревкой с виселицы. Скрытое под платьем, оно жгло кожу. Это был огромный риск, но Меланья все равно надела его. Чтобы Костя знал… И чтобы помнил прошедшую ночь. На Меланье действительно не было ничего, кроме длинных рубиновых серег. И сумасшедшего взгляда Кости. Она еще никогда не чувствовала себя такой смелой и красивой. Он смотрел на нее, как на самую прекрасную женщину на земле. И Меланья себя таковой ощущала. Она делала то, на что раньше никогда не осмелилась бы. Была распутной. Блудницей. Но Костя, кажется, сходил от этого с ума. Она еще никогда не видела его таким. Он с трудом сдерживал крики и стоны. А когда Меланья села на него верхом и начала медленно осторожно двигаться, пытаясь распробовать новые ощущения, прокусил губу до крови. Темно-вишневая, почти черная струйка зазмеилась по колючему подбородку. И Меланья слизнула все до последней капельки. Костя же тяжело и по-звериному рычал ей в рот, врезаясь в нее мощными ударами бедер.

Вспоминая ночь, Меланье становилось жарко. И страшно. Костя казался древним языческим божеством. Он, как и она, оделся во все черное. Темно-рыжие волосы и ядовито-зеленые глаза казались ослепительно яркими на фоне одежды. Улучив момент, она подкараулила Костю в одном из коридоров и оттянула вниз лиф платья, демонстрируя его подарок.

– Как ты и хотел. Твой подарок на мне.

Костя ничего не ответил. На виске дернулась венка, а ноздри раздулись. Он оставил на ее губах жесткий поцелуй-укус и тихо прошептал:

– Будь готова. Уже скоро.