Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю

Не встречается ли у арабов этот край также и под своим собственным именем болгар?

Думаем, что встречается, хотя и сбивчиво. До сих пор все, что у арабских писателей говорится о болгарах, толкователи обыкновенно относили или к дунайским, или к камским. Но они упускали из виду существование третьей Болгарии, Кубанской, благодаря которой известия арабские иногда получают более смысла, чем имели его доселе. Например, Масуди в своих «Золотых лугах» говорит, что город Бургар лежит на берегу Азовского моря. Это место сильно затрудняло толкователей, и они прибегали к разным натяжкам для его объяснения (для примера см. Хвольсона «Ибн-Даста». С. 81). Но если возьмем в расчет черных болгар, то увидим, что под этим городом, вероятно, разумеется Таматарха. Тот же Масуди говорит, что болгары воюют греков, славян, хазар и турок. Толкователи думали, что он смешивает здесь дунайских болгар с камскими; но камские не могли воевать греков, а дунайские хазар; поэтому с большим вероятием можно предположить смешение дунайских не с камскими, а с черными или кубанскими. Это предположение будет совершенно согласно с приведенным выше и современным известием Константина Багрянородного, что черные болгары могут воевать хазар; а судя по Игореву договору, они воевали и греков, то есть корсунцев. Далее, некоторые черты болгарских нравов, приводимые у Масуди, также заставляют предполагать смешение дунайских не с камскими, а с черными. Бурджане, говорит он, суть язычники и не имеют священной книги; напротив того, у дунайских в это время уже процветала богословская литература, а камские были магометанами; между тем как черные только отчасти были христианами, а большинство, по всем признакам, коснело в язычестве. К последним, вероятно, относится известие, что когда умрет булгарин (конечно, знатный), то слуг его сожигают вместе с мертвецом или что у них есть большой храм, и покойника заключают в этом храме вместе с женой и слугами, которые и остаются там, пока умрут. В известии этом, конечно, есть неточности; но в общих чертах оно достоверно. Два способа погребения указывают, что у языческих болгар, с одной стороны, существовало сожжение, как у русских славян, а с другой – заключали жену и некоторых слуг в могилу покойника (которую надобно разуметь под словом храм или покой); в том и другом случаях над ними, конечно, насыпали курган[129]. Второй способ погребения также существовал у языческих руссов, по ясному свидетельству Ибн-Дасты (Хвольсон. С. 40). Последнее еще более убеждает нас, что болгары Масуди в этом случае суть черные болгары, которые не только имели с руссами много общего в обычаях, но и находились в то время с ними в политическом единении. Далее, Масуди замечает, что бурджане не имеют ни золотой, ни серебряной монеты, а все их покупки и свадьбы оплачиваются коровами и овцами. Это известие подходит и к дунайским болгарам и к черным, но особенно к последним, а равно и к языческой руси. (Отсюда понятно, почему в древнерусском языке слово скот имело значение денег.) Наконец, в большом Словаре Якута сказано, что Булгария составляет область Хазарии и что мусульмане нападали на нее при халифе Османе. Это известие вошло в словарь, конечно, из более древнего источника. Толкователи видят здесь необъяснимую путаницу (см. о том у Гаркави, с. 20). Но вопрос решается очень просто существованием Черной или Кубанской Булгарии, тогда-то действительно входившей в состав хазарского государства.