Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

Конечно, не нужно впадать в ересь упрощений. Слишком наивен был бы рецепт избавления современной культуры от болезненных противостояний материализма и идеализма или, скажем, науки и религии только посредством логической (и даже логико-диалектической) аргументации, пусть даже самой верной, самой доходчивой, самой проверенной годами и веками. В конце концов всякая эпоха сама выбирает свою логику и предпочитает свои правила убеждения. Понимал ли это Лосев? Нет сомнений. Но он с удивительным упорством делал свое дело, и когда строил свои собственные «мифолого-диалектические дедукции», и когда свершал многочисленные античные экскурсы, демонстрируя нам достижения и промахи ближайших своих предшественников по школе, по методу, по образу мысли (тысячелетняя дистанция – не в счет). И всё это с ясным пониманием характера современного «окружения», в котором существенно утеряна драгоценная «способность к постоянному мифологическому мышлению» ⁹, а если еще и действуют некие мифы, то без благодатного света Ума. Современность же больше нуждается не в новых мифах или в критике старых, ей нужно понять, настаивал Лосев, что не только диалектика объясняет мифологию, но и мифология вскрывает последнюю тайну диалектики, что Миф и Логос нуждаются друг в друге и реально переходят друг в друга. Вот откуда проистекает подлинная универсальность и мифологии и диалектики. Важнейшая концепция тождества мифологии и диалектики вновь получила мощную защиту, и как в античности не было «более смелого, более бесстрашного и более последовательного проведения этой концепции» ¹⁰, чем у Прокла, так в наши дни – у самого автора данной оценки, у «русского Прокла» Алексея Федоровича Лосева.

Все главное в избранной здесь плоскости – в пространстве вневременной мысли, в плоскости исторических параллелей, – будем надеяться, сказано. Остается, в духе освещаемого здесь миропонимания, разве что прибавить напоминание об изначальной соединенности антитетических пар (возьмем одну из самых обобщенных) вроде сходства, вплоть до тождества, и различия, с тем чтобы привлечь ее для индивидуального случая самого Лосева и нашу тему о параллелях закончить подобающим образом. Закончим мы цитатой из одной давней авторской самооценки:

«Я не чувствую себя ни идеалистом, ни материалистом, ни платоником, ни кантианцем, ни гуссерлианцем, ни рационалистом, ни мистиком, ни голым диалектиком, ни метафизиком… Если уж обязательно нужен какой-то ярлык и вывеска, то я, к сожалению, могу сказать только одно: я – Лосев! Всё прочее будет неизбежной натяжкой, упрощенством и искажением» ¹¹.

1.4. «Новый альянс» или старый синтез: об одной интерпретации теории относительности

Проблема античной культуры в творчестве А.Ф. Лосева – тема, что и говорить, более чем естественная. Но не покажется ли тогда вычурным, слишком надуманным включение в ее, темы этой, обширный круг еще одной вполне самостоятельной и самоценной области, области естественнонаучных и философских идей А. Эйнштейна? Кажется, сомнения постепенно рассеиваются по мере непосредственного обращения к лосевским текстам. Причем следует сразу отметить, что речь пойдет не о каком-то случайном, проходном высказывании «по поводу» теории относительности, но скорее об устойчивой, хотя и не генеральной, конечно, линии, которая прослеживается буквально на всем протяжении творческой жизни Алексея Федоровича. И античность тоже всякий раз оказывается тут вполне к месту.