Реальная любовь (ЛП)

Кто эта женщина, которая бесстыдно пялилась на мужчину, пока он принимал душ? Она не узнавала эту свою сторону, но ей было чертовски трудно раскрыть её. Кто знал, что она может возбудиться, просто наблюдая, как мужчина проводит белым махровым полотенцем по своей груди?

Не просто какой-то мужчина. Этот мужчина.

Джейк был тем, кто освободил её.

Он осторожно сложил полотенце и положил его обратно на полку, не сводя глаз с Клем. Он не пошевелился и не потянулся к ней, просто стоял неподвижно и позволил ей насытиться его великолепным телом.

Сплошные мышцы, покрытые капельками воды, недельная щетина на подбородке и секс в глазах.

Пурпурный синяк на его плече выглядел злобно и болезненно, но это также было напоминанием о том, как много он сделал для неё на этой неделе. Мужчина не вздрогнул, когда она провела по краям синяка, и когда она заменила кончик пальца ртом. Он обхватил её затылок, пока она пробиралась к его шее, проводя языком по его коже.

— Я сожалею о сегодняшнем дне, — пробормотала она во весь голос.

— В меня попала картошка, а не пуля. Моя гордость была единственной настоящей жертвой.

— Твоё плечо говорит об обратном.

— Я же сказал, что всё в порядке. Ты не должна чувствовать себя виноватой.

— Я не… — женщина глубоко вздохнула. — Ладно, ты прав. Я чувствую себя немного виноватой.

— Видишь? Приятно быть честным с самим собой, — Джейк запустил руки ей под рубашку, поглаживая нижнюю часть груди.

Она откинула голову назад с тихим стоном.

— Когда ты так делаешь, становится намного лучше.

— Тогда признайся во всех своих тревогах и страхах, Клем. Я заставлю их всех уйти. Я сделаю так, чтобы тебе было хорошо.

У неё перехватило дыхание. Это были просто непристойные разговоры, но это было больше, чем просто мимолётные слова, предназначенные для обольщения. Это казалось реальным. Только она не могла сказать ему то, что хотела — она боялась, что это всё закончится. О том, что никогда не испытывала такой страсти или волнения ни с кем другим. От такого признания пути назад не было.

— В «Запретных Грехах» есть ещё одна сцена, для которой мне не помешало бы немного вдохновения.

Он убрал прядь волос ей за ухо.

— Не сегодня.

— Нет?

Джейк покачал головой.

— Никаких игр. Только ты и я.

Мужчина провёл Клем в спальню и снял с неё одежду с той дразнящей медлительностью, от которой её кожа покрылась мурашками. Он подвёл её к краю кровати и подтолкнул вниз, пока она не легла на спину, затем опустился на колени. Джейк обхватил её левую пятку и поднял ногу.

— Что ты делаешь?

— Растягиваю удовольствие, — мужчина поцеловал лодыжку Клем, проходя губами по её икре. Дрожь пробежала по её спине, когда он достиг её колена, нацелившись на то место, которое было одновременно деликатное и эротичное.

Клем впилась пальцами в покрывало, пока он поднимался по её бедру, раздвигая ноги, чтобы освободить место для его широких плеч. Но он не дал ей того облегчения, которого она так жаждала, вместо этого отодвинулся как раз перед тем, как достигнуть верхней части её ноги, чтобы начать всё сначала с другой ногой.

Её быстрые, неконтролируемые вдохи мешали ей лежать неподвижно, пока Джейк боготворил её конечности. Его руки бегали вверх и вниз по ногам Клем с усилием, достаточным для того, чтобы ужалить её кожу — резкий контраст с мягкостью его рта. Это была самая сладкая пытка, которую она когда-либо испытывала.

— Я не могу насытиться тобой, — он положил руки ей на бёдра и скользнул языком по складочкам Клем. Влажные пряди его волос, казалось, обжигали её кожу. Спина Клем выгнулась от восхитительного порыва наслаждения, но Джейк удержал её своими сильными руками, облизывая с мучительной неторопливостью. Пробуя её на вкус. Мучая её.

Она кончила так быстро, без какого-либо предупреждения. Просто взрыв облегчения.

Когда мир перестал вращаться вокруг неё, женщина потянулась к нему. Джейк поймал её руки своими, переплёл их пальцы и сцепил её руки по бокам.

— Я ещё не закончил.

Он уткнулся носом в её бедро, возобновляя свой шлейф из поцелуев и исследуя женское тело, как карту сокровищ. Он поцеловал каждую рёберную косточку, прежде чем добраться до нежной, эрогенной нижней части её груди. Джейк поднял её руки над головой, словно расправляя крылья ангела, держа их пальцы сплетёнными, и дразнил её кожу своим тёплым дыханием. Мужчина крепче сжал её руки и пососал сосок, заставив Клем вскрикнуть.

Ей нравилось, как он мог заставить её кричать, просто играя с её грудью, но он не задержался здесь. Джейк перешёл к её шее, уху, щеке, не оставляя ни дюйма нетронутой кожи. Когда он, наконец, коснулся губами её губ, чувственность почти уничтожила её. Его язык проник в её рот, лаская женщину так, словно это был их собственный тайный язык. Её никогда раньше так не целовали. Никогда ещё прикосновение мужчины не разрывало на части так сильно, а Джейк ещё даже не проник в неё.