Реальность, которой нет…

Найта Грейс Реальность, которой нет…

Добро пожаловать в Королевство Ночи…

Часть 1. Добро пожаловать в Найтомнию!

Глава 1

«Почему солнце до сих пор не взошло? Что за чертовщина?» — думал Алик Ветров, наблюдая в окно абсолютно тёмный, до боли родной и какой-то искажённый, ужасно чужой город. Уже десять тридцать. Как только можно было так катастрофически проспать?

Но солнце, похоже, спало до сих пор… Темнота сжимала виски, больно давила на грудь.

На кухне кто-то гремел посудой. «Надо бы поесть,» — решил Ветров. Он встал, заправил кровать и пошёл завтракать.

За обеденным столом его ждал папа, очень угрюмый и грустный, на плите стояла кастрюля с овсянкой.

— Доброе утро, — поздоровался Алик.

— Доброе, — последовал мрачный ответ. Папа тяжело вздохнул, затем обернулся, и лицо его отразило удивление и беспредельную радость, — Захар! — вскричал он, — Сын мой! О небо, как я рад! Неужели ты вернулся и это не бред моего воображения?!

— Так я же никуда не уходил, — заметил в свою очередь Алик, нервно нахмурившись и сделав пару шагов назад, — И я не Захар… — поведение папы казалось странным, таким же неверным и чужим, как всё вокруг. Что здесь произошло?

— Ах, иди сюда! Смотри, я как раз приготовил тебе овсянку, твою любимую! Будешь? — папа достал тарелку и перелил туда всю кашу, — Сахар, соль? Может, с мёдом хочешь? А вот варенье ещё есть…

— Но пап… Я не люблю овсянку, — озадаченно сказал Алик, засунув руки в карманы пижамных штанов.

— Как это не любишь овсянку? Подожди-ка, неужели, за эти семь ночей ты разлюбил овсянку? — папа посмотрел на своего сына так, словно тот сказал ему какую-то роковую весть.

— Она мне вроде никогда и не нравилась, — Алик находился в полном замешательстве. Грудь скребло странное чувство непонимания, неясности всей ситуации…

— Ох, этот поход лишил тебя памяти? Но я не удивлён — от Его Величества можно ожидать чего угодно… — проговорил папа, сдвинув брови, — не бойся, мы тебе её вернём. Давай я приготовлю что-нибудь другое. Что ты хочешь?

— Эм… — Алик уже не знал, чего ему хочется, — А где мама? — спросил он тогда, — Её вызвали на работу?

— Так она ведь ушла с тобой к Королю, ты и это забыл?

— К какому ещё королю?! И вообще, что за ерунда тут происходит?! — с ужасом спрашивал мальчик. Кровь прилила к лицу и всё оно стало красным. От голода и нервного напряжения начало тошнить, — Это розыгрыш? Какая муха тебя укусила, и где мама?!

— Ты чего так кричишь? — не понимал папа, — успокойся. И мухи тут, вообще-то, не кусаются. А король — это Его Величество Пётр 12-ый Мрачный.

— Я потом поем, после школы, хорошо? А то опоздаю… — сказал по привычке Алик, просто не зная, что ещё сказать. Он говорил это чуть ли не каждое утро, когда не успевал на урок. Как правило, в этой просьбе ему отказывали.

— Ну, ладно, иди собирайся, — сказал между тем папа и улыбнулся, — не забудь только про обед.

— Я постараюсь, — недоумённо ответил мальчик и ушёл в свою комнату. Бедняга хотел поскорее разъяснить ситуацию, но решил, что от папы вряд ли добьётся чего-то путного. Кроме того, наедине с ним Алик ощущал себя как-то очень некомфортно.

Несмотря на то, что юный Ветров старался сохранить остатки самообладания, внутри он был раздражён, напуган и взволнован. В его груди осколком стекла застряло напряжение.

Тщетно преодолевая эти чувства, Алик собрал ранец, переоделся и направился в школу.

Всё казалось Ветрову каким-то очень искажённым и одновременно чересчур реальным. Эта реальность и заставляла его испытывать страх и непонимание. Он и хотел бы думать, что всё это какой-нибудь сон, но не мог. Никак не мог. Слишком хорошо ощущалась подлинность, настоящесть этого мира…

Но что же тогда было раньше? Неужели, лишь мечты? Сновидения? Иллюзии? Нет, не может быть! Это слишком жутко, чтобы оказаться правдой! И тем не менее…

Алик шёл по тёмной пустынной улице. В домах горели окна, фонари светили тусклым холодным светом. Изредка проезжали… повозки с лошадьми.

Что за странности? Что за жизнь здесь, в этом тёмном королевстве? Как вернуться? Алик ведь не мог просто взять и сойти с ума! Не мог же?..

Страх.

Тишина, давящая на нервы.

Тьма, наполняющая глаза, голову и грудь.

Неведение, потерянность, неясность медленно надвигались, словно чёрные тучи, зловеще сверкающие молниями перед грозой.

Ветров тонул в тишине, которую, как летом, наполнял запах древесной коры и пыли. Вдруг кто-то окликнул Захара, но Алик понял, что обращаются к нему. Он обернулся и увидел Пашу Савицкого — своего одноклассника и лучшего друга.

— Захар, неужто ты? — удивлённо проговорил он, поправив чёрную бандану с черепами, которая чуть было не спала с его головы.

— Вообще-то, меня зовут Алик, — неуверенно ответил Ветров, внимательно разглядывая своего товарища, чей вид поражал своей мрачностью, экспрессивностью и преобладанием чёрного цвета.