Реальный придуманный мир (СИ)

Богдан первый сбросил оцепенение. Морщась и втягивая голову в плечи, он вскочил, подобрал кочергу и ударил мертвеца наотмашь. Нижнюю челюсть с хрустом перекосило, и она повисла на лоскуте серо-зелёной кожи. Он обрушил ещё один удар и сбил покойника с ног. Тот завалился на пол и затрепыхался как выброшенная на берег рыба, завывая и булькая. Из раскрытого рта вытекла струйка густой, пахнущей гнилью жижи. Кочерга проломила череп, и зомби затих, став похожим на бесформенную кучу тряпья.

Весь дом пропитался запахом протухшей рыбы. Богдан пнул его мыском сапога и, убедившись, что противник не поднимется, отбросил кочергу. Он взглянул на меня круглыми как блюдца глазами. Лицо было белым как первый снег.

Я наконец пришла в себя, выбежала из хижины и согнулась пополам. Болезненными толчками еда стремительно покидала желудок. Сплюнула горькую слюну и вытерла рот подолом. Бриз холодил кожу, но в носу до сих пор стоял запах тухлятины. На плечи легла куртка Богдана.

- М-да. К такому дерьму меня дед не готовил. Как сама?

- Нормально, но в дом я больше не войду.

- Согласен. Нужно поискать другое место для ночлега.

Я взглянула в сторону берега и пискнула от нарастающего ужаса. Полчища утопленников медленно выходили из моря и брели в сторону домов.

- Что нам делать? – в панике просипела я.

Богдан прикрыл нос рукавом, вернулся внутрь и выбежал уже с кочергой.

- Бежим к маяку.

Он взял меня под локоть и поволок за дом.

Задами и огородами, низко пригнувшись мы продвигались в сторону маяка. Сердце уходило в пятки каждый раз, когда поблизости слышались скрип двери и шарканье. Особенно пугали утробные булькающие звуки. Твари общаются между собой и попадись мы на пути непременно нападут. Этот локальный зомби апокалипсис наводил леденящий ужас. Даже в подвале Ордена перед лицом неминуемой гибели не ощущала такого страха.

Мы минули последний двор, и когда до утёса, на котором высилась башня, оставались сотни метров, путь преградил мальчишка. Худой, растрёпанный и мертвецки бледный. Богдан замешкался и задвинул меня себе за спину. Он обхватил кочергу обеими руками и выжидательно смотрел на мальчишку. Тот в свою очередь вперил бесцветные мутные глаза. Я принялась опасливо озираться, не видно ли поблизости других зомби. И тогда пацан издал мерзкий свистящий звук. В черепной коробке зазвенело, и от боли я зажала уши. Богдан едва не выронил кочергу, но собравшись размахнулся и снёс парню голову как перезревшую тыкву. Не дав мне опомниться, схватил за руку и потащил за собой. Спотыкаясь, я взбиралась за ним на гору, периодически оглядываясь. Лишь когда достигли маяка, позволили себе отдышаться.

На двери висел огромный амбарный замок. Богдан попытался сбить, но тот отклонился в сторону. Придерживая одной, он просунул острый край кочерги между дужкой и дёрнул. Тот слетел и с грохотом упал на каменную плиту. Я заметила кровь на руке.

- Ты поранился.

- До свадьбы заживёт.

Я заглянула в темное пространство маяка, не решаясь идти внутрь. Наверх вела винтовая лестница. Неприятный сладковатый запах тления, от которого я поежилась. Богдан быстро огляделся, схватил за руку и втащил внутрь. Он захлопнул дверь, сунул кочергу в ручку зафиксировав дверь. Мы оказались в полной темноте. Я стояла, прислушиваясь к каждому шороху.

- От кого понадобилось запирать маяк?

- Меня больше волнует кого они здесь заперли.

Мне тоже пришла в голову подобная мысль, но в отличие от Богдана не решилась её озвучить. Щёлкнуло огниво, и фитиль висевший на стене лампы занялся. Он снял фонарь с крюка и двинулся вверх по каменным ступеням.

- Держись в двух шагах от меня. Если что беги.

Хотелось возразить, что я его не брошу, но посчитала это излишней бравадой. Кто знает, как поведу себя в критической ситуации. До сих пор было стыдно, что ничего не попыталась сделать в рыбацкой хижине. Я молча поплелась следом за Богданом.

***

Толстые каменные стены и отсутствие окон создавали микроклимат как в погребе. Зябко ёжась, я плотнее закуталась в куртку Богдана. Мы поднялись на третий ярус и очутились в маленькой круглой комнатке с металлической печкой а-ля буржуйкой, столом, парой стульев и навесным шкафчиком. На табурете в тазу свалена грязная посуда. Я нашла ещё одну масляную лампу и подожгла фитиль. Стало светлее.

- Нужно промыть и перевязать, чтобы грязь не попала, - кивнула на кровоточащую кисть Богдана.

Воды не оказалось, но на одной из полок нашлась тёмная бутылка, на дне которой оставалась жидкость. Богдан откупорил зубами пробку и понюхал.

- Похоже на самогон.

Он вытянул руку над тазом и выплеснул всё содержимое на рану. Зашипел и скривился, когда мутная жидкость заструилась, смывая кровь со рваных краев. В воздухе повис тяжёлый запах алкоголя. Богдан поставил пустую бутылку на пол и взял фонарь.

- Побудь здесь. Я схожу на разведку, - сказал таким повелительным тоном, что мне стало не по себе.