Реаниматолог. Записки оптимиста

Работы было много, на шести койках – семеро уже лежало. Вернее, привезли старушку на каталке после ампутации нижней конечности. Гангрена съела стопу. Думал, отправить в отделение, подхожу, а она в коме. Нет, это не посленаркозная седация, в спину ей доктор колол, не спала она. А тут, ну кома комой, на боль, еле-еле глаз открыла, пробурчала что-то и ушла в страну грез. Пришлось оставить. Однако такая ситуация меня совсем не радовала, и я перевел мужчину с ушитой прободной язвой. Он единственный стабильный.

Его бы и раньше перевели, но крышу чуток сорвало у него. Пилс, много-много пилс… Вчера он одыбался, хоть и слаб совсем, но выбора у меня не было. Перевел…

А старушка… Ну она просто от облегчения уснула, крепким здоровым сном. Много дней гниющая нога не давала ей спать, очень сильные боли мучили. А тут укол в спину, идеальное обезболивание, она и отъехала. Проснулась, я и ее перевел.

Рядом с ними лежит женщина с геморрагическим инсультом. Блин. Вот странно, какой-то женский мор. Тока недавно померла женщина с кровоизлиянием в мозг. И теперь еще две пациентки ждут своего часа. Обе на аппарате. Одна с запредельным ожирением, другая… обычная. Все женщины еще даже не пожилые. Сейчас сами не дышат, у одной давление зашкаливает, у другой сердце не справляется, и приходится постоянно вводить препараты, похожие на адреналин. Но шансов на жизнь у них крайне мало.

А еще лежит дама с отеком легких. Два инфаркта перенесла, также еще молодая. Дышит за нее аппарат. Попробовал вечером отлучить ее от респиратора, но не справилась. Даже появились булькающие хрипы в легких. Пришлось снова дать ей отдохнуть…

После операции привезли женщину – желчный пузырь удалили. Камень и гной в желчном мешочке. И также – сердечные дела. Давление сама не держит. Бледнючая. Проходя мимо, нередко ловил себя на мысли: «А жива ли?» Подходил и щупал пульс. Монитора на нее не хватило, так и приходилось народным методом определять. Утром более-менее стабилизировалась, но самой дышать я ей пока не разрешил.

Мужчина лежит, панкреонекроз у него. Много-много пил. Утром живот вздуло, повязки после операции на животе промокли грязным зеленым отделяемым. Непросто ему придется… Коллега для стимуляции кишечника поставил эпидуральный катетер, но пока толку нет. Сам также не дышит, с таким большим животом непродохнуть ему…

Ночью привезли после автодорожной аварии парня. Голень вдребезги, кости как попало торчат. Эмоции зашкаливали у него, просил срочно наркоза. Наркозу напустили, травматолог поставил спицы и обработал раны. Утром его перевели в травматологическое отделение.

Ночью вызывали хирурга к женщине после холецистэктомии. Сильно промокла повязка на животе кровью. Пришлось ему ушить рану.

Вот так и подежурил…

Два тяжких греха, ведущих по ту сторону жизни

Лежат у нас две пациентки…

У обоих практически идентичный диагноз – геморрагический инсульт. Конечно, сам диагноз практически никому не дает шансов на жизнь. Однако изредка, но бывает, что пациент выживает…

Однако обе сделали так, что шансы у них стремятся к нулю.

Одну не видели трезвой последние десять лет. Она уже, видимо, и не закусывала, изможденная женщина, вид, значительно превышающий ее биологический возраст, все органы уже донельзя истощены. В запредельной коме, сама не дышит, судя по зрачкам, уже произошла декортикация. Родственникам, по всей видимости, она и не нужна…

И вторая женщина. Она в противоположность первой – с выраженным ожирением. Значительно превышает сотню килограммов. Сестры меня приглашают ее подтянуть, а мы сдвинуть ее можем зараз всем отделением на пару сантиметров. Она также сама не дышит. Даже если и есть шанс на спасение головного мозга, однако такие уходят от инфекционных осложнений, от пролежней. А все потому, что уход за такими людьми требует запредельных усилий. На картинках мы видим, как в реанимационном отделении западных стран для таких пациентов есть специальные кровати, лебедки, но у нас этого нет. Да и сама болезнь вызывает нарушение микроциркуляции в тканях, как их ни верти, какие противопролежневые матрасы ни клади, у них все равно в конце концов кожа в области кресца начинает облазить.

Я это все к чему? А к тому, что все мы не без греха, но надо понимать свою границу – где мера, а где алкоголизм, где пища, а где обжорство.

Просто если вы чувствуете, что выходите за рамки, то подумайте: не пора ли остановиться?

Малышка

Малышка к нам поступила с серией судорог на фоне высокой температуры. Так-то эпилепсия у нее с рождения, но судорог давно не было, а тут ОРВИ и темпер под 39. Ну и шибануло…

Почему-то вспомнилась женщина в сутане, которая доказывала мне, что детей спасать не надо, надо, что бы они уходили душевно чистыми в таком возрасте и сразу в рай попадали.