Реаниматор культового кино

С.Ц.: Это фантастический фильм. Он называется «Лабиринт-9». Там – наркотики, там – будущее после атомной войны или после отравления всей атмосферы в мире. И дети там – главные герои. В общем, все видели, что это гениальный сценарий, все видели, что я идеальный режиссер для этой истории. Никаких проблем не было, кроме того, что студии как огня боялись этого фильма. Во-первых, наркотики: их тут же обвинили бы, что они пропагандируют наркотики. Тут главные герои – дети, и вдруг наркотики. И это их очень пугало. А главное – нельзя было никакую кинозвезду задействовать, потому что по сюжету нет взрослых главных ролей. Все взрослые в повествовании – это маленькие второстепенные роли. А все главные роли – у детей. Но детей-звезд не было. Понимаешь? Рискованный фильм, в общем. Провала в прокате они боялись.

Д.М.: То есть это фантастический фильм, в котором как-то взаимодействуют дети и наркотики?

С.Ц.: Да. Хотя дети там отрицательно к ним относятся. Дети не распространяют наркотики, наоборот – борются с ними. Но это не важно – все равно – дети и наркотики в сочетании – невозможно. Крупный продюсер согласился этот проект делать, и я уже работал с его менеджером, и все это выглядело весьма мистически, потому что мне было сразу сказано, что бюджет должен быть семь миллионов. Тогда это был высокий бюджет, но далеко не самый заоблачный. И я говорю: «А если вдруг получится сделать дешевле?» Они говорят: «Нет. Дешевле нельзя. Больше нельзя и меньше нельзя!» По каким-то их внутренним финансовым расчетам должно было быть семь миллионов. И production-менеджер студии уже работал над сметой этого бюджета, когда я улетел из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. И потом мне позвонил мой агент и сказал, что он разговаривал с этим продюсером, поделился, что, мол, Слава волнуется, а продюсер ему ответил: «Пусть Слава не волнуется, потому что мы стопроцентно делаем эту картину». А на другой день этот продюсер позвонил Дэвиду сообщить, что они решили картину не делать. А мы, на минуточку, уже год там провозились! После этого Дэвид искал другие какие-то варианты реализовать проект… В общем, большинство продюсеров, как я понял, не пробивают всю жизнь одну картину. Если одна не получается, они плюют на нее и забывают. Чтобы перейти к другим замыслам. Дэвид в итоге тоже бросил этот проект, занялся какими-то новыми вещами. А я решил, что буду дальше пробиваться. У авторов – это муж и жена, которые тоже мои друзья до сих пор, – был тогда маленький ребёнок и им были очень нужны деньги. В общем, кто-то предложил им отдать option. И они отдали. Вот такая история. Хотя у нас был подписан договор, что они этого делать не будут. Что я могу сказать? У людей сложились такие обстоятельства. И до сих пор этот фильм так и не снят. А я года четыре на него потратил после «Жидкого неба».

Д.М.: А тебе оплачивали твою работу?

С.Ц.: Нет, конечно. (Смеется.)

Д.М.: Ясно. И сейчас этот сценарий непонятно кому принадлежит?

С.Ц.: Нет, он принадлежит авторам. Несколько раз мы поднимали вопрос о том, чтобы снова его возобновить. Эти авторы сейчас уже дома покупают, они большие люди в Голливуде. Они достигли многого. Кстати, он сделал свой режиссерский дебют, который в России был популярен и получил первый приз на Московском фестивале. Как же он назывался по-русски… «Верующий», кажется. Про еврея, который стал неонацистом.

Д.М.: Нет, даже не слышал о таком.

С.Ц.: «The Believer»[63] он назывался по-английски. Он сколько-то там, кажется, шесть лет назад, получил первый приз на Московском фестивале. В общем, я тебе говорю про автора, который до сих пор хотел бы, чтобы я сделал этот проект, если найду инвестора.

Д.М.: Более-менее теперь кажется все ясным. Продолжим. Так «Чужой-3», все-таки, когда планировался, Дэвид Гайлер к тебе снова обратился?

С.Ц.: Совершенно верно. Вот тогда мне позвонил Дэвид, который был очень долго первым продюсером всей франшизы, а потом кому-то продал права. Сейчас он больше не владеет этим проектом. Дэвид позвонил и сказал, что у него сейчас пишется сценарий, который заказал как раз этому самому Гибсону. И что весьма удивился, когда назвал мое имя, а Гибсон сказал: «О, Liquid Sky!» Он, оказывается, очень любит «Liquid Sky», хочешь с ним поговорить?» И дал мне трубку, я поговорил с Гибсоном. Вот и вся история – она ничем не кончилась.

Д.М.: Это был разговор о работе над третьим «Чужим»?

С.Ц.: Да. Не помню только: о третьем, четвертом или пятом.