Читаем Ребекка с фермы Солнечный Ручей полностью

- Нам надо будет привлечь побольше членов, - напомнила она остальным девочкам. - Но если бы мы пригласили всех в первый же день, все захотели бы быть в правлении, особенно Минни Липучка, так что не стоит жалеть, что их пока не позвали. А Тирза Мизерв слишком маленькая, чтобы вступить?

- Трудно представить, как это кто-то по фамилии Мизерв назвал ребенка Тирзой50, - заметила Ребекка, несколько отклоняясь от повестки дня. - Мне всегда хочется сказать: “Тирзу Мизерв Небо храни!” или “Тирзы Мизерв достойны ли мы?“51 Она маленькая, но милая и абсолютно лишена вероломства. Я думаю, нам следует принять ее.

- Вероломство - это то же самое, что вероотступничество? - спросила Эмма-Джейн.

- Да, - уверенно ответила председательница, - это совершенно то же самое, только одно слово употребляется в письменной речи, а другое в устной. (Ребекка неплохо впитывала знания - и мастерски делилась ими!) - Письменный язык предназначен для стихов, выпускных церемоний в школах и событий, подобных сегодняшнему собранию. Это что-то вроде лучшего выходного платья, которое не надевают, когда идут собирать чернику, так как боятся его запачкать.

- Мне все равно, будет вероломство запачкано или нет, - заявила лишенная воображения Эмма-Джейн. - Я думаю, что это ужасно глупое слово. Ну а теперь, когда у нас есть название и правление избрано, с чего же мы начнем? Мэри и Марте Берч легко - они просто играют в миссионеров, потому что их родители - миссионеры; точно так же, как мы с Ливингом играли в кузнецов, когда были маленькими.

- Должно быть, гораздо приятнее миссионерствовать в далеких краях, - сказала Персис, - потому что “на африканских берегах, равнинах Индии далекой, везде, где правит Сатана” (это папин любимый гимн) всегда есть язычник, который кланяется дереву и камню. Можно забрать у него идолов, если он позволит, дать ему Библию - и начало положено. А здесь… С кого же мы начнем? Джетро Смолл?

- Ох, он такой ужасно грязный, и к тому же глупый! - воскликнула Кандейс. - Почему бы не начать с Итана Ханта? Он страшно ругается.

- Он живет тем, что собирает орехи, и до его домика надо идти милю густым лесом. Моя мама ни за что не пустит меня туда, - возразила Элис. - Есть еще дядя Тат Джадсон.

- Он слишком старый; ему уж лет сто, и глух он как пень, - недовольно заметила Эмма-Джейн. - К тому же его замужняя дочь - учительница воскресной школы. Почему она не научит его, как себя вести? Я не вижу ни одного подходящего человека, с которого можно было бы начать!

- Ты не должна так говорить, Эмма-Джейн. - И в тоне Ребекки прозвучала нота упрека. - Мы коллективный орган, носящий название “Дочери Сиона”, и нам, конечно, придется найти себе занятие. Самое легкое - это иностранцы. В Северном Риверборо есть шотландская семья, в Эджвуде - английская, и еще один кубинец в Милликен-Миллз.

- А у иностранцев нет своей религии? - с любопытством спросила Персис.

- Д-да, кажется, есть; что-то вроде религии, но религии иностранцев всегда неправильные. Наша - единственная хорошая религия. - Это сказала Кандейс, дочь дьякона.

- Как это, должно быть, ужасно - родиться в какой-нибудь религии, вырасти с ней, а потом узнать, что в ней нет никакого смысла и время было потрачено впустую! - Тут Ребекка вздохнула, пожевала соломинку; вид у нее был встревоженный.

- Это наказание за то, что человек был язычником, - возразила Кандейс, которую воспитали в строгости.

- Но я, хоть убей, не могу понять, как это возможно - умудриться не быть язычником, если родился в Африке, - упорствовала Персис, которой очень подходило ее имя52.

- Невозможно! - Ребекке этот вопрос был совершенно ясен. - Я это выяснила у миссис Берч, когда она гостила у тети Миранды. Она говорит, что они не могут не быть язычниками, когда родятся, но если существует хотя бы один миссионерский центр на всю Африку, то они несут ответственность, если не идут туда и не спасаются.

- А там много дилижансов и железных дорог? - спросила Элис. - Ведь это, должно быть, страшно большие расстояния, и что, если у них нет денег на билет?

- Тут вопрос становится ужасно запутанным. Не будем лучше об этом говорить, - сказала Ребекка; по ее выразительному лицу было видно, что она содрогается перед глубиной проблемы.

Бедная маленькая душа! Она не знала, что те, кто превосходил ее в отношении возраста и ума, провели немало бессонных ночей в размышлениях именно об этой “ответственности язычников”.

- Жаль, что Симпсоны уехали, - заметила Кандейс. - Редко найдешь такую большую плохую семью, которую можно было бы спасать, - ведь у них хорошие только Клара-Белла и Сюзан.

- А число спасенных очень даже важно, - подхватила Элис. - Бабушка говорит, что, если миссионер не может обратить в истинную веру столько-то язычников в год, правление Миссионерского общества советует ему вернуться в Америку и заняться какой-нибудь другой работой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Детство Лёвы
Детство Лёвы

«Детство Лёвы» — рассказы, порой смешные, порой грустные, образующие маленькую повесть. Что их объединяет? Почти маниакальное стремление автора вспомнить всё. «Вспомнить всё» — это не прихоть, и не мистический символ, и не психическое отклонение. Это то, о чём мечтает в глубине души каждый. Вспомнить самые сладкие, самые чистые мгновения самого себя, своей души — это нужно любому из нас. Нет, это не ностальгия по прошлому. Эти незамысловатые приключения ребёнка в своей собственной квартире, в собственном дворе, среди родных, друзей и знакомых — обладают чертами и триллера, и комедии, и фарса. В них есть любая литература и любая идея, на выбор. Потому что это… рассказы о детстве. Если вы соскучились по литературе, которая не унижает, не разлагает на составные, не препарирует личность и человеческую природу — это чтение для вас.Лауреат Национальной детской литературной премии «Заветная мечта» 2006 года

Борис Дорианович Минаев

Проза для детей / Проза / Проза прочее / Современная проза / Детская проза / Книги Для Детей
Встреча с неведомым (дилогия)
Встреча с неведомым (дилогия)

Нашим читателям хорошо известно имя писательницы-романтика Валентины Михайловны Мухиной-Петринской. Они успели познакомиться и подружиться с героями ее произведений Яшей и Лизой («Смотрящие вперед»), Марфенькой («Обсерватория в дюнах»), Санди и Ермаком («Корабли Санди»). Также знаком читателям и двенадцатилетний путешественник Коля Черкасов из романа «Плато доктора Черкасова», от имени которого ведется рассказ. Писательница написала продолжение романа — «Встреча с неведомым». Коля Черкасов окончил школу, и его неудержимо позвал Север. И вот он снова на плато. Здесь многое изменилось. Край ожил, все больше тайн природы становится известно ученым… Но трудностей и неизведанного еще так много впереди…Драматические события, сильные душевные переживания выпадают на долю молодого Черкасова. Прожит всего лишь год, а сколько уместилось в нем радостей и горя, неудач и побед. И во всем этом сложном и прекрасном деле, которое называется жизнью, Коля Черкасов остается честным, благородным, сохраняет свое человеческое достоинство, верность в любви и дружбе.В настоящее издание входят обе книги романа: «Плато доктора Черкасова» и «Встреча с неведомым».

Валентина Михайловна Мухина-Петринская

Приключения / Детская проза / Детские приключения / Книги Для Детей