Ребенок для плохого парня (ЛП)

Да кто на свете так планирует свою жизнь? Она подняла подбородок, выглядя гордой и довольной собой, ожидая, что у меня найдется что-то против неё. И она была права.

— Ты ведь моего возраста? — спросил я, — Тебе 24?

— Да.

Она не выглядела беременной. Кольца на пальце не было. Ничего.

— И что же произошло? — усмехнулся я, — Где же этот счастливчик, которого ты приговорила к стабильной жизни без всяческих сюрпризов?

— Спит с моей лучшей подругой.

Чёрт. Я не ожидал, что она будет настолько честной. Видимо, она тоже. Не в силах спрятать стыд, она снова принялась за хлеб.

Какой идиот посмел изменить ей?

— Ублюдок, — сказал я.

Лия пожала плечами, и накидка упала с её плеч. Она не стала её поправлять.

— На самом деле он был не так уж и хорош.

— Это настоящая трагедия.

Ей долили вина, и она залпом выпила половину.

— Ну, пока он не изменял, было неплохо, я думаю.

— Думаешь?

Лия опомнилась и глубоко вздохнула, видя, как я пораженно смотрел на неё.

— Да ладно тебе, я просто пошутила.

— Нет, не пошутила, — сказал я. — Так он хорошо тебя трахал или нет?

Она раскрыла глаза от удивления.

— Я не собираюсь говорить об этом с тобой.

— Это не должно быть просто неплохо. Его член должен быть единственным, о котором ты только можешь мечтать!

— Уж ты-то знаешь.

— Ещё как знаю. Жизнь слишком коротка для плохого секса.

Она была смущена и пыталась это скрыть, принявшись за поданные закуски.

— Меня это никогда особо не волновало. Проблема была не в страсти, а в браке. Я хотела мужа и детей. И карьера была важна. Очень. И я ожидала иметь хорошую зарплату, на которую смогла бы путешествовать… — вздохнула она. — Обо всём этом я мечтала.

Казалось, мы с ней говорили на разных языках.

— А что насчёт большого члена и хорошего секса?

— Для меня это всегда было просто частью семейной жизни.

— Правда?

Она возилась со своей салфеткой. Не любила говорить о сексе. Наверное, потому, что у неё никогда не было хорошего секса. Я сменил тему.

— И теперь твой великий план…?

— Разрушен, — кивнула Лия.

— Это легко поправить. Поживи немного. Трахайся. Веселись. Ты поймёшь, что в жизни есть много чего, кроме её планирования.

— Странно разумно звучит из уст мужчины, чья единственная цель — выиграть кубок и поучаствовать в групповухе.

— Я больше не хочу групповуху, — я украл у неё из рук закуску, лишь бы прикоснуться к ней, — Теперь я хочу в своей постели только одну девушку.

— Зная, как волнующе может быть одной из твоих сексуальных побед, — сказала Лия, закатив глаза, — Я, пожалуй, откажусь.

— Где твоя тяга к приключениям?

— Мне кажется, притворяться твоей девушкой — уже достаточное приключение.

— А мне кажется, ты просто боишься.

— Только не говори мне, что в колледже учился на психолога.

Учился. Правда, не ходил на занятия, зато выиграл четыре игры за кубок.

— Тебя ранил придурок, который изменял тебе. Твой план разрушен. Ты думаешь, что у тебя нет времени на веселье, особенно если ты хочешь вовремя успеть с той шикарной свадьбой, прекрасной карьерой и прелестными детишками.

— Маянье дурью с тобой не приблизит меня к моей цели.

— Да кому нужны эти цели, когда ты можешь просто развлекаться?

— Жизнь — это не только секс.

Я ухмыльнулся.

— Ты права. Ещё есть поцелуи. Предварительные ласки. Минеты. Минеты — моё любимое.

— Однажды, Джек, ты так по-идиотски и сильно влюбишься, что сам себя не узнаешь.

— Неужели?

— Обязательно. И окажи мне услугу, позвони мне в тот самый момент. И расскажи, что ты будешь тогда думать о жизни, — Лия поблагодарила официанта, принесшего нашу еду. — Я даже не возьму с тебя денег за часы телефонного разговора.

— Такого не будет.

— Твоей самой лучшей вечеринкой будет свадебный банкет.

Она несла бред, но была симпатичной. И составляла хорошую компанию за ужином. Во всяком случае лучшую, чем большинство парней, с которыми я обычно развлекался. Никакого разлитого пива, сексуальных домогательств или приставаний к обслуживающему персоналу.

Я не помню, каким был на вкус суп или что я вообще заказывал. Лия попивала вино и хихикала. Я не знал, было ли это притворством для тех, кто мог нас знать, или ей на самом деле было весело.

Был лишь один способ узнать.

Вживую играли какую-то лёгкую мелодию, которая, судя по всему, ей нравилась. Мне гораздо больше нравились ритмы R&B в стрип-клубах и барах, но я подал ей руку, предлагая потанцевать.

Она согласилась, не осматриваясь и не проверяя, видит ли нас кто-нибудь.

Музыка была неплоха. Она не прижималась ко мне, но её тело словно идеально подходило к моему, в то время, как я крепко держал её в объятиях. Моя рука двинулась вниз по её изгибам, и я ощутил тепло её тела.

У меня встал еще до того, как мы начали танцевать.

Чёрт возьми, да для такой невероятной женщины не хотеть поразвлечься — это преступление! Кому-то надо было бросить её на кровать и подарить ей лучшую ночь в её жизни. Тогда бы она не смущалась и не стала бы неловко двигаться, боясь приблизиться слишком близко.

Я знал, почему она так смущалась. По той же причине, что я так легко возбуждался.

— Почему ты не признаешься, что я тебе нравлюсь, Кисс? — прошептал я ей на ухо.