Ребенок (мой) моего босса

Стоп! Гордеев нахмурился: он ведёт себя так, как клялся – никогда не станет. Посмотрел на себя со стороны и словно увидел отца. А ведь когда-то решил, что не поведёт себя подобным образом. Не будет принуждать женщину остаться. Не будет заставлять бросить возлюбленного…

Возбуждение растаяло словно дым, Гордеев выдохнул и отступил. Судя по выражению лица, Вероника растерялась. Уже что-то, но Всеволоду больше не хотелось выводить женщину из равновесия. Наоборот, хотелось вернуться на сутки назад и поступить иначе, но он уже дал слово. Ничего не исправить.

Гордеев шагнул к зеркальной стене и отодвинул невидимую панель, за которой оказался ещё один шкаф. На полках белели стопки полотенец, лежали аккуратно сложенные халаты. Он взял один и предложил Веронике. Женщина медленно, будто ожидая подвоха, опустила своё щетинистое оружие и осторожно протянула другую руку.

Сунув ей халат, Гордеев резко развернулся и быстро покинул и ванную, и комнату для гостей. На душе было так паршиво, что хотелось что-нибудь уничтожить. Слуги, едва завидев хозяина, разбегались шустро, как тараканы при свете. Стало тихо, очень тихо.

Всеволод поднялся в кабинет и прислонился к прохладному стеклу большого окна. Снаружи плыла мутная темнота, подобная царила и в сердце Гордеева. Вспоминать о родителях было тяжело. Сколько лет прошло, а он всё не может забыть. Да и кто бы дал! Бабушка едва ли пропускала день, чтобы не напомнить о том, какой сукой была его мать.

Гордеев молчал – он давно понял, что с бабушкой спорить бесполезно. Но мама не была такой, какой пыталась представить её Елена Глебовна. Она говорила, что маленький Сева неправильно всё понял, но Всеволод понимал, что происходило на его глазах.

Сейчас он зажмурился и сильнее прижался лбом к окну, а перед внутренним взором мелькали страшные картинки. Они преследовали Гордеева много лет. Возвращались во снах, оседали металлической пылью на сердце, терзали душу.

Всеволод искренне и яростно ненавидел своего отца. И никогда, – никогда! – не хотел быть на него похожим. Но стал. И сейчас яд ненависти проникал в него самого, отравляя само существование, выворачивая наизнанку сердце, наполнял льдом ожесточения.

Гордеев оторвался от окна и резкими шагами направился к бару. Налил полный бокал из первой попавшейся бутылки и… швырнул его в стену. В стороны полетели брызги и осколки, воздух наполнился терпким ароматом нагретых на солнце шпал. Следом за стаканом полетела и бутылка. А за ней и следующая, пока бар не опустел.

Но это не помогло избавиться от яростной, выжигающей сердце боли. Гордеев схватил огромное кресло и, подняв его над головой, обрушил на стеклянный стол.

– Я не такой, как ты! – закричал Всеволод. – Нет!

Но и это не принесло облегчения. Гордеев не мог избавиться от противного чувства – словно он предал сам себя. Набросился на женщину, оторвал её от семьи, заставил выйти за себя, едва не овладел… Гадство! Нет, он не такой! Нет!

Даже если она заодно с бабушкой, всё равно! Гордеев не должен был так поступать. Но сделанного не воротишь. Уже всё готово, документы в администрации, нужные люди уведомлены, завтра останется показаться во время обеденного перерыва, и всё будет сделано. Вероника станет его женой. Его беременной женой в ситуации, так похожей на ту, в какой оказалась мать. Как же он себя сейчас ненавидел!

Всеволод, не в силах терпеть эту боль, позвонил водителю.

– Юра, ты мне нужен. Немедленно!

Да, неправильно вызывать Полякова из дома, где его ждёт жена и двое деток, но он сам согласился на ненормированный рабочий день. Хотя работать Гордеев не собирался, ему требовалась помощь иного рода. Надо хоть попытаться заглушить эту боль, потому что ничего уже не исправить.

Вероника действительно беременна и завтра станет его женой. Катерина знает о её интересном положении и уже в России. Отец тоже в курсе, а значит, игра запущена. Пострадают все. Ну, разве что, кроме бабушки.

Телефон завибрировал, подсказывая, что Поляков уже на парковке и ожидает босса. Гордеев не стал надевать пиджак. Эту ночь он проведёт в тепле.

Глава 10

Вероника судорожно прижимала к груди мягкий халат и растерянно смотрела на захлопнувшуюся за боссом дверь. Что это было? Адреналин, затопивший её тело, потихоньку отступал, и женщина начала дрожать. Быстро закутавшись в махровую ткань, она замотала мокрые волосы полотенцем. Ещё не хватало простудиться!

Провела ладонью по животу и улыбнулась: всё хорошо, малыш. Мама просто чуточку понервничала… А кто бы остался спокойным? Гордеев, словно дикий зверь, в клетке с которым неожиданно очутилась испуганная лань, ходил вокруг и облизывался.

Но самое ужасное, что наряду с диким страхом, сковавшим сердце Вероники, у неё стало тепло и влажно между ног. Нельзя отрицать, что босс очень красив и сексуален. Вероника научилась не замечать этого почти сразу, как пришла работать помощницей. Секрет в том, что она ни разу не посмотрела на мужчину – глядела перед собой, слегка расфокусировав взгляд.