Ребята Скобского дворца

Скобари долго бы оставались в неведении, если бы домой с завода не прибежал Царь. Тот был одновременно взволнован и расстроен. Началось восстание, а винтовки он не получил. Красногвардейцев много, а оружия мало.

Царь помчался разыскивать Володю, надеясь с его помощью достать оружие. Володю он не нашел. А встретив на дворе скобарей. Царь воспрянул духом, и решение пришло само собой.

Винтовку он достанет в бою с классовым врагом.

— Айда на Невский! Буржуйскую власть свергать!

Клич Царя быстро облетел весь двор.

— Пошли-и! На Невски-ий! — слышались голоса.

Дома Царь сменил свою рабочую куртку на солдатскую шинель и приколол Георгиевский крест. Собирался он, как на войну.

— Далеко ли? — интересовались соседки по квартире.

— Не-ет, близко, — отвечал Царь, запихивая в карман несколько вареных картошин.

На дворе он громко свистнул, и его сразу окружили скобари.

— Много... всех не возьму... — решил Царь. С собой он отобрал человек десять ребят, наиболее боевых.

Просились остальные, но Царь обещал скоро вернуться и дать дальнейшие указания. Действовал он смело, решительно, своей осведомленностью внушая полное доверие к себе. Никто не сомневался, что Царь все знает, ведь он же солдат.

День был такой же серый, осенний, как и солдатская шинель Царя. По небу, словно клубы дыма, низко стлались и ползли мокрые облака. Мелкий дождь то принимался моросить, то снова утихал. Ребята шли молчаливые и серьезные, не задавая лишних вопросов. Царь, за ним Цветок, Копейка, Ванюшка и даже Купчик шли свергать буржуйскую власть. Пошли со скобарями и гужееды. Они догнали Царя на пути.

— Народ шатается, — объяснял дорогой Царь, — только большевики твердо стоят. Закон свой имеют. Ленин дал.

— А какой это закон? — интересовался Спирька.

— Вот чудак-то, не знаешь! — Царь усмехнулся. — Пролетарская революция!

— А почему большевики называют себя большевиками? — спрашивал кто-то. — Они что, наибольшие?

— Большевиков много. — Царь медлил, подыскивая подходящие слова. — Большие дела будут делать.

Невский проспект в этот день не бурлил, как в дни февраля. По широкой, ровной, торцовой дороге проезжали извозчики, катили таксомоторы, громыхали трамваи. По тротуарам текли потоки людей. Как и обычно, торговали многие магазины, звенела музыка в кинематографах, были открыты театры, переполнены кафе. Ребята остановились у полуоткрытого окна ресторана «Европа», с наслаждением принюхались и вопросительно посмотрели на Царя. В ресторане гремела музыка, вкусно пахло чем-то жареным.

Обескураженный Царь молчал — сражаться оказывалось не с кем.

А величайшая из всех революций все же началась. Но так скрытно от посторонних, что образцовым порядком и тишиной днем двадцать четвертого октября на центральных улицах Петрограда были обмануты не только ребята из Скобского дворца. Были обмануть! многие и даже Временное правительство.

— Обмишулился ты, Царь, — с упреком бросил Типке Спирька Орел.

Царь продолжал молчать.

Мимо по тротуару проходили офицеры и чиновники. Торопливо шагали студенты, какая-то барыня вела на блестящей цепочке огромного породистого пса.

Ребята прошли еще несколько кварталов. Напрасно Царь озирался по сторонам. Нигде из винтовок не стреляли. Не трещали пулеметы и не кричали «ура». Куда же подевались красногвардейцы? Неужели сидят в засаде и выжидают?

— Пошли домой, — предложил Спирька, у которого уже промокли ноги.

— Пошли, — пробурчал Царь, не глядя на ребят.

Гужееды и несколько скобарей со Спирькой во главе ушли вперед. Возле Царя медленно брели Копейка, Ванюшка, Цветок и Купчик. И тут пытливый, острый взгляд Царя увидел то, на что никто из ребят не обратил внимания. На Невском появились патрули вооруженных солдат и рабочих. Они не стреляли и никого не задерживали, но шли твердым, уверенным шагом, молчаливые и суровые, очевидно имея определенное задание.

Прошел один патруль... другой... третий...

У Царя не осталось никакого сомнения. Восстание началось.

— Р-ребята! — заговорил Царь сразу осипшим голосом, указывая на проходивших мимо красногвардейцев. — Наши! Идут сражаться.

Все, кто находились с Царем, воспрянули духом.

РЕВОЛЮЦИОННОЕ ПОРУЧЕНИЕ

В этот день вооруженные отряды и патрули красногвардейцев, солдат и матросов действовали по заранее разработанному Военно-революционным комитетом плану, утвержденному Лениным. Но действия их пока были тайными.

Царь с ребятами находились возле Казанского собора, когда рядом остановился патруль. Командовал им бородатый солдат в рваной шинели, с винтовкой за плечами.

— Антип! — вдруг радостно воскликнул он, узнав Царя. — Корешок! Чего ты тут шляешься?

Перед Царем стоял его однополчанин Прокофий, с которым они вместе лежали в лазарете, а потом приходили и чайную «Огонек».

После короткого, делового разговора Прокофий дал Типке адрес и приказал:

— Мчись немедленно к нашим. На Каменноостровский, к товарищу Вахромееву... такой он рыжий, очкастый, в пиджаке. Доложишь, что так и так... находимся на Невском, а закрепиться в намеченном пункте не можем... Охраняется он сильным отрядом юнкеров. Будем здесь ожидать приказа, если обстановка не прояснится.