Речи

26. Но это дает мне материал для пространной речи немного позднее, когда бог позволить пуститься [5] в простор моря, теперь же изложу итог подвигов, ведь он обежал всю вселенную.

{5 άφέίναι. med. cf. orat. XYIII § 239, pg. 340, 11 F.}

27. Тех, кто преследовали, ты превратил в бегущих, притаившихся [6] от страха — в гонящих, похищавших в отдающих, ограбленных в присвояющих, переместил страх и дерзость, силу и смирение, трепет от-бросив на врагов, а их преобладание переместив в своих.

{6 Ιπτηχότας cf. pg. 24, 7; 262, 19; 477, 1; Π1 461, 14; IY 7, 13; 249, 1δ, νποπττασω I γ 358, 15.}

28. Невозможно, чтобы ты это устроил без участия Афины, но имея богиню из Афин и сообщницей в совете, и сотрудницей в действиях, как Геракл на чудище — пса [7], ты все правильно предусматривал мыслью, все мужественно выполнил вооруженною силою, не посылая воинов из окопов и не сидя в палатке и там осведомляясь о ходе битвы, но и ноги утруждая, и руку не оставляя в покое, и копье потрясая и извлекая меч, кровью врагов увещевая воинов, царствуя в обсуждении плана, в постройке войска выступая стратегом, в схватках отличаясь.

{7 Cf. II. Y1II 364 sq., Odyss. XI 626. ЪиЪап., ер. 535. ср. 1045 (в начале). αλλίχοτος «необычайный», сверхъестественный». Мы перевели соответственно смыслу по существу.}

29. Поэтому нередко ты возвращался, требуя обмыть оружие, залитое варварскою кровью, и тебя встречала трапеза, не отличающаяся от стола рядового воина. Ты желал больше делать, не терпел больше роскошествовать.

30. Каковы же плоды этого? Города галатов восставали, при чем мы смотрели, а строили варвары. Подобно тому, как ту землю тегеатов, которую опустошили спартиаты, обрабатывали у победителей тегеаты, получая меры хлеба, так города, которые снесли, варвары принуждаемы были сами строить и руки, привыкшие срывать [8] до основания, приучались восстановлять.

{8 Срв. orat. XII § 50, orat. XV § 32, orat. XVIII § 77—§ 80.}

31. Народ же в городах не из деревень, не смешанный, не из первых встречных, так, чтобы мертвый инвентарь походил на прежний, а то, что важнее его, было хуже прежнего, ноты всеми средствами вернул дома месту, а домам обитателей [9], и возвращались мужи, жены, дети из неправого рабства к старому благоденствию, а те, у кого они содержались на положении рабов, от тех они опять получали пропитание уже на положении господ. А пропитанием был хлеб — плата за мир.

{9 οώματα cf. выше, стр. 163.}

32. И хотя многие вестники помчались к старшему государю, ни один ни просил войска, но все объявляли υ победе. Молва, расходясь, достигла персов, и вот последние молились, чтобы ты оставался в стране по Рейну, а в свою очередь жители порейнских стран, чтобы ты перешел Тигр, и против них выставили бы другого, а ты показал копье свое персам.

33. Я восхищаюсь теми воинами, которые, видя тебя, увенчиваемого трофеями не удержались, чтобы не возложить на тебя венок из драгоценных камней, считая недопустимым, чтобы звание не соответствовало деяниям и честь не согласовалась с победами. Итак, когда сама доблесть призывала почет, они правильно последовали зову, как давая лучшему воину доспехи лучшего качества на смену худшим.

34. Судя по видимым настояниям, это делалось ими, но утверждалось это скрытым приговором богов, и тех, которые стали в борьбе на его стороне, и тех, которые взирали на битвы с высоты. О, та священная ночь! О, навеянное божеством соревнование гоплитов! О, смятение, приятнейшее процессии! О, блаженный щит, который воспринял обряд возглашения, быв тебе возвышением, более подходящим, чем всякое обычное. Как достойно было с твоей стороны отвергать даяние, а с их стороны еще достойнее настаивать на принятии, и гуманным поступком было успокаивать гневающегося на счет того, что произошло, и мужественным — не потерять дарованного почета по его настоянию. [10]

{10 Срв. orat. ΧVIII § 106, т. I, стр. 338-339.}

35. Когда же, после того, как многие племена, за без-счетное число талантов, были призваны на тебя, ты, без труда захватив их вождя, подверг его истязанию, назначаемому злодеям, проучив его на его боках не делать подобной наживы, ты, может быть, смеялся над этими кознями, а мы, тревожились, можно ли еще надеяться. Но солнце, все видящее и все слышащее, знает, каковы были тогда наши мысли и какого конца войне мы молили. И как бог-щедродатель он дал и еще более подходящим образом, чем мог кто-нибудь надеяться.

36. Он не допустил, чтобы войско столкнулось с войском, не дозволил обнажить меч и родичам отличаться в междоусобном бою, не допустил, чтобы земля обагрилась кровью самых близких людей, чтобы одержана была скорбная победа, чтобы одни и те же люди и торжествовали и плакали, но, отстранив от государства одного, которому находил своевременным умереть, все подчинил мастеру в деле царствования, так что и тебе досталась власть, чистая от крови, и тому выпал по смерти почет, благодаря способу кончины.