Речи

43. В самом деле, тот, кто по справедливости должен бы был разрушить, пощадив, самым, тем, что не разрушил, возводится в положение основателя, так как и тот, кто спас человека из стремительного речного потока, естественно должен быть признан отцом спасенного, Итак, когда кто-либо станет хвалить царей за те города, которые они дали земле, другому можно сказать, что этот дан тобою. Ведь и Гектора, повергнутого в поединке, Аполлон дал Трое, когда он восстановил его [27]. Поэтому никто не стал бы винить тебя, если бы даже ты переменил название города по своему дому.

{27 См. II. VII 272.}

44. И это именно мы правильно усмотрели среди многих наших проступков, что ты сказал нечто подобное тому, что сейчас ты выслушал о переименована города. Итак надлежит тебе, оказавшись по тому, что тобою сделано, основателем, считать город, переживший невзгоду, своим делом и к тому, что ты его не уничтожил, дать добавления, достойные твоего положения, какими ты возвысил красоту Дафны, затемнив старый дворец блеском нового. Пусть же и город получит нечто подобное, если угодно, на острове за рекою или в местности, заселенной перед ним. Увещеваю тебя к этому, государь, не только ради величины и красоты, но чтобы и мне можно было узнать, пользуемся ли мы еще любовью государя, или он уже перестал нас любить.

45. Но ты преодолей дерзновение и сохрани то, что породил светильник бога, благодаря коему ты с величайшим удовольствием встречал посольства отсюда, представляя себе, что в лице присутствующих ты некоторым образом видишь далекий город, и радовался узнать и услышать что-либо о нас. Великое дело и гнев подавить, но еще большее не прекращать любви. Итак почтив первым, государь, почти и вторым.

46. Свойственно богу было бы даровать и третье — вступать тебе в эту область и город. Еще большая, в свою очередь, милость сделать это в сопровождена молодого царя. Тогда нам, и тогда по неволе дашь наименование от сына. Говорю о том принуждении, какое может последовать от подданных, соблюдающих покорность. К подобному надлежит государя даже приневоливать.

47. Итак нас назовут за это счастливыми, когда ты будешь сидеть у нас в покое, творить спасительные советы и упражняться сам и упражнять войско в воинском деле, приобретая сам и давая войску превосходство и заставляя персов хвалить самих себя за то, что прибегли к безопасности мира. Если же понадобилась бы и война, ты будешь иметь соратниками и нас, невооруженных, мужей, и жен, и детей, всех, кто населяют город, и кто обрабатывают землю, и кто служить своим хозяевам.

48. Какое же содействие со стороны этих, безоружных? Каждый из них будет по своему искреннему расположена призывать бога, Ареса, Афину, прочих, волею коих определяется исход войны, помня о превращенной опасности и этом неожиданном спасении, моля, чтобы противники, если такие только появятся, впали в страх и трепет и больше стремились к бегству, чем в преследованию. А какой вес имеют в обстоятельствах войны молитвы, мы видим в поэмах.

49. И не думай, что получишь это благо от одного этого города, но сколько есть подданных царевой власти, столько будет и участников молитв.-Ведь право братьев, конечно, существует и в среди городов и они сострадают тем, которые претерпевают удар и радуются благополучию других. И как повредивший, части города причиняет горе и не пострадавшей, так повредивший одному городу огорчаете все. Итак и тот, кто соделал доброе дело одному, снискиваете привязанность всех. Молитва же из стольких уст сколько, нужно думать, будет иметь силы?

50. Таким образом твой поступок не милосерден только, но, и приносите пользу. Таково дело это и по натуре. Добродетель — выгодна. Однако, если бы отсюда и не должно было воспоследовать никакой пользы, тебе надлежало бы почтить требование совести. Таковое заключается, полагаю, в том, чтобы не быть жестоким к людям, впавшим в промах. На небо этот проступок не доходит, а земле быть чистою от воздействия навождения невозможно. Представляется прямо божественным и достойным похвал, тот, который в искушениях от него не прибавляет ничего к тому, что постигло.

51. И теперь всюду много разговора о том, каковы мои просьбы, каковы твои милости. Полагаю, ив собраниях богов поминается то и другое и одни произносят похвальные слова, Музы, Гермес и Аполлон, а другие выражают мнение о дарах, какие должны поступить к тебе от них. Каллиопа одно будет делать с сестрами, а за свой город воздает и другою отплатою, вложив в твоих сыновей любовь к образованию и музыке.

Обращение к магистру Кесарию. (Orat. XXI F.)