Речи

238. Местность эта так благоприятна для организма, что, если удалишься после недолгой побывки, уйдешь с более здоровым цветом лица. На вопрос же, чему ты больше всего порадовался, затруднишься ответить. Так все соревнует одно с другим. Нет такого сильного, необоримого, упорного недуга, который, не изгнала бы Дафна, но, лишь приблизишься к этому месту, и все удручающее пропадает. Если боги, действительно, покинув небо, сходят на землю, мне кажется, они здесь пребывают и заседают со смертными, так как лучшего для них местопребывания и не могло бы быть.

239. Если таково то, о чем я рассказал, не таково оно по количеству, чтобы избыток красоты терял свою дивность по незначительности причастного такой красоте, как, например, не пять домов, садов семь, кипарисов триста, бань три, но прекрасно все, как нигде в другом месте, но еще многочисленнее, чем прекраснее.

240. Она обладает каждым из этих предметов в таком количестве, что лишь из уважения к городу осталась на положении пригорода, при желании же поспорить с городами в состоянии победить во многом, она, которая всех тех из римлян, которые являлись ее обозревать, победила, убедив не восхвалять более Италию, как не способную потерпеть поражение в такого рода вещах.

241. Главным же предметом из красот Дафны, полагаю, и всей земли, являются источники Дафны. Ведь нигде земля не породила таких свойств орошения ни для взора, ни для пользования. Это резиденция неких Нимф и самая чистая и прозрачная влага их дара.

242. Иной, пожалуй, выразился бы, что богини не менее тешатся этою местностью, чем Зевс Пизою, Посидон Истмом, Дельфами Аполлон, Лемносом Гефест. И если нужно верить. что Нимфы обитают в водах, мне кажется, прочие они посещают, чтобы лишь взглянуть на них, а эту местность, подобно царям, сделали своим акрополем. Верю и тому, что три богини, когда они спорили о красоте, здесь скорее, вымывшись, явились на суд, чем там, где говорить предание.

243. Кто, став около них и увидав воду, вытекающую из самых устьев и несущуюся вдоль каждой из двух стен храма, не подивится обилию, не изумится красоте, не почтить как божественную, не коснется её с удовольствием, вымоется с еще большим, испьет с величайшим? Ведь она в одно и то же время и студена, и прозрачна, и наиболее пригодна для питья, и уснащена прелестями, и мягка в соприкосновении с телом человека.

244. И вода не осталась в одной матери, Дафна не удовольствовалась тем, что родила и Дафна использовала, остановив дар около себя, но она произвела, а принял участие в нем, вместе с произведшей, город, причем влага побежала из дому в дом и не с верхов горы, что требовало бы большего труда и большего риска, так как помощь зависела бы от помощи со стороны милосердия других, но, устроив для потока крытый ход по подножию горы, где выдолбив ее, где надстроив, кое–где проводя ход и на некоторой высоте, через мосты, где того требовали стремнины, они передают городу то, что доставили предместья.

245. И теперь, чем мы особенно побеждаем, это то, что город у нас снабжен орошением. И хотя бы иной бесстыдно оспаривал прочие преимущества его, при поминании о его водах все уступают. Красоты мы побеждаем количеством, количество красотою, вернее же изобильное количеством, привлекательное красотою. Каждая из общественных бань изливает воды, сколько река, а из частных одни, как те, другие разве не многим менее.

246. У кого же есть средства возвести баню в дополнение к прежним, в виду обилия влаги он смело возводить и не боится, чтобы, быв отделана с высшим изяществом, она не получила прозвания «томимой жаждою», по скудости Нимф, но так далек он от того, чтобы по недостатку воды приходилось отказаться от своего рвения, что и тот, у кого такого рвения немного, имеет побудительным мотивом самые воды. Поэтому всякая городская часть гордится отделкою частных бань, которые превосходят это свое название. Ведь они настолько красивее общественных, насколько меньше их размерами, и между жителями разных частей большой спор о том, что у каждой такая самая красивая.

247. Можно усмотреть богатство источников в количестве домов. Дело в том, что сколько домов, столько водоемов, вернее же при каждом их много, и большинство мастерских прикрашено этим.

248. Поэтому мы не вступаем в борьбу около общественных водоемов, кто вперед кого зачерпнет воды, что удручает многие города из богатых золотом. У них сильная толкотня вокруг водоемов, плач из за разбитой посуды, раны подле источников. У нас же, благодаря тому, что у каждого водоем внутри дома, общие текут на показ.

249. Прозрачность же воды хорошо можно проверить тем путем, если, наполнив водовместилище, остановить приток в него воды. Подумаешь, он —пустой. Так дно отчетливо блестит под водою. Поэтому не знаю, зрелище это может ли скорее разжечь жажду, чем утолить. Так оно и позывает выпить, и заранее, еще до вкушения, радует.