Речи любовные

— Гости ушли. Мария проводила последних до дверей лифта. Я в гостиной. Она бесшумно прикрыла входную дверь, чтобы не разбудить детей, и пошло! Это уже не женщина, а робот. Начинает прибираться: выливать недопитое, выбрасывать остатки еды, собирать бумажные салфетки, менять скатерть, ставить посуду в машину. Мне же требуется передышка. — Все смеются. — Обычно я сажусь за компьютер, ставлю диск, слушаю музыку. Мария уже в кухне. Вымотана, но заставляет себя. Мне непонятно, зачем это, можно ведь все сделать утром. Но нет! Заявляет, что не любит просыпаться среди бардака. Я вижу, что она валится с ног, и предлагаю: «Пойди ляг». Уже за полночь, некоторые люди в это время суток вообще уже ни на что не годятся, но только не Мария: она превращается в чудовище. За полночь Мария кусается! — Всем снова смешно. — Она заявляется в гостиную и начинает ко мне цепляться. Я снова ей говорю: «Да оставь ты все, я сам сейчас все сделаю». Она мне на это: «Всегда одно и то же: сейчас. Но объяснишь ты мне наконец, почему нельзя сделать этого сразу? Ведь логичнее сперва убраться, а уж потом включить компьютер». Я как ни в чем не бывало отвечаю: «Ты заявила, что отправляешься в ванную, вот я и подумал, что у меня есть немного времени перед тем, как приняться за уборку. Так что делай как сказала». Она вся на нервах, чувствую, гроза приближается. «Моя ванна наливается, и я использую это время для уборки». И начинает объяснять мне — всегда одно и то же: «Мне нетрудно сделать все самой, мне даже доставляет удовольствие всех ублажать, но только не говори, что ты хочешь мне помочь», и дальше все в том же духе… Тут уже начинаю нервничать я. «Ну прямо замучила. Могу я сам решать, когда что делать, или это ты определяешь?» Я выговариваю каждое слово. Она замолкает. Я иду за ней в кухню и наблюдаю, как она убирается. Скорость, с которой она двигается, просто невероятна. Словно подключена к особой электросети. На лице нет и тени улыбки. А поскольку улыбка скрашивает любое лицо, видок у нее тот еще! Я говорю: «Видела бы ты себя сейчас, настоящая мегера!» Она отвечает: «Я знаю, спасибо». «В любом случае я не дедуля», — говорю я, чтобы позлить ее. Ее дед полностью под пятой бабки, которая всем заправляет. — Том покатился со смеху. — После этого я уверен: она больше не пикнет. Я ухожу и закрываю за собой дверь в кухню. Это выводит ее из себя. Еще бы: заперли в кухне! Как вам это понравится. Она открывает дверь, слышно, как она скоблит плиту и жалостно причитает: «Прислужница! Портомойня!» Я устраиваюсь перед компьютером с мыслью, что пальцем не пошевелю, и молчу. Я недосягаем. Она знает, что проиграла. Затем мы молча ложимся спать. Она поворачивается ко мне спиной. На следующий день она отдохнет, и все забудется. Словом, мы как дети: стоит нам устать, как начинается свара!

— Мы с Луизой всегда перед сном миримся, но в остальном все точь-в-точь, — бросает Гийом.

***

Ох и повеселились же они, рассказывая о своих ссорах с женами. Это был бальзам на сердце Макса. Должно же быть хоть какое-то успокоительное у людей, живущих одной судьбой. Никому не дано избежать боли.

Переплетение сердец и людей — общая участь. Принцип общности, разделенности значит для этих мужчин больше, чем для кого-либо другого, поскольку они похожи: активные, умные, обеспеченные, обладающие властью над подчиненными. У них это было и будет.

— Ты меня утешил, — сказал Макс Жану. — Значит, у всех одно и то же.

Однако он ошибается, ведь из его дома ушла любовь, а в доме Жана она осталась. Не все ссорящиеся любят друг друга.

— Да, — задумчиво произнес Том, — видать, в каждой семье террор — главное действующее лицо. Потому-то я с этим и завязал.

— Но ты же лишил себя и семейных радостей, — заметил Марк.

— Как это? — удивился Том. — Ты что, смеешься? Все хорошее осталось при мне!

6

— Хочешь знать, почему у меня никогда, может быть, не будет ребенка? — спросила Луиза у Марии.

Та кивнула.

— Не потому, что я бесплодна после аборта, а потому, что я старая. Природа противится. А почему я старая и бездетная? Потому что всю жизнь провела в страхе заиметь детей, в страхе чем-то поделиться с другими и быть как все: потерять рассудок от любви и родить. А теперь поздно, и должно очень повезти… а еще нужно быть уверенной в том, что я хочу этого, чтобы спровоцировать удачу. Я все еще сомневаюсь, носить ли мне в себе живую плоть! Не уверена. Нет причины, почему бы мне не забеременеть, я здорова, организм не прекратил вырабатывать нужные гормоны, а если что-то и уменьшилось, так это тяга к мужу. И даже теперь в мое безграничное желание стать матерью закрадывается частичка ненависти и страха. По сути своей материнство меня отталкивает! Словно я предчувствую, какую чудовищную связь с другим существом оно порождает!

***

— Не говори так, не считай себя побежденной, не все потеряно, — уговаривает ее Мария.

— Ты добрая, — вздыхает Луиза. — Я слышала, будто Ева беременна, и снова потеряла покой. Ну не глупость ли!