Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи (сборник)

Человек, по мнению многих, не ведает ничего, кроме своего бытия во времени и его скользящего падения с солнечной высоты наслаждения в страшную ночь уничтожения; выделяя в сознании представления и чувства и сливая их между собой, невидимая рука тянет нить нашей жизни, то свивая ее в тесный клубок, то снова развивая, – и вне этого нет ничего. Чем быстрее поток наших мыслей и чувств, чем богаче их смена, чем гармоничнее и теснее их соединение, тем прекраснее завершено великое художественное творение бытия; а кто еще, сверх того, может механически объяснить всю эту связь и показать скрытые пружины этой игры, тот стоит на вершине человечности и самопознания. Так они принимают отраженный образ своей деятельности за свое подлинное деяние, внешние точки соприкосновения своей силы с тем, что лежит вне ее – за свою глубочайшую сущность, атмосферу – за самый мир, вокруг которого она образовалась. Как могут такие люди понять призыв, содержащийся в том действии, на которое они бессмысленно глядят со стороны! Точка, пересекающая линию, не есть часть последней: она касается бесконечного столь же подлинно и непосредственно, как и линии; и в этой линии ты можешь всюду поместить такую точку. Так и мгновение, в котором ты делишь путь жизни, не должно быть само частью временной жизни; оно должно иначе созидаться и образовываться, чтобы возбуждать в тебе непосредственное сознание твоей связи с вечным и бесконечным; и всюду, где ты хочешь, ты можешь так преграждать и прерывать поток временной жизни. Поэтому я с радостью вижу многозначительное напоминание о божественном в прекрасном призыве к бессмертному бытию вне области времени и вне подчинения его законам! Но те, кто не знают о призвании к этой высшей жизни среди потока беглых чувств и мыслей, не находят его и тогда, когда, не ведая что́ творят, они измеряют время и делят земную жизнь. Пусть бы лучше они совсем не замечали того, что им надлежит знать! Если бы в их суетных делах совсем не сказывалось тщетное стремление последовать возвышенному призыву, они не оскорбляли бы так горько моей души. Но и у них бывают мгновения, которые они не считают беглым сегодняшним днем; однако они не умеют относиться к ним как к вечности. Часто на миг, иногда на час, в лучшем случае на день они освобождаются от обязательства трудиться так рачительно, стремиться к наслаждению и познанию так усердно, как того в других случаях требует от них каждая мельчайшая часть их жизни, напоминающая им, что она столь же скоро станет прошлым, сколь недавно была будущим. Тогда им становится противным воспринимать новое или наслаждаться, действовать или созидать; они садятся у берега жизни, но могут только с улыбкой проливать слезы над пляшущими волнами. Подобно тому, как мрачное безумие закалывает на могиле мужа женщин и рабов, так они на могиле года закалывают тщетную жертву – день, проходящий в пустых фантазиях.