Речка за моим окном

БАЗАЛЬТОВ (поднимая голову над бумагами). Ведь этак и вся жизнь может пронестись мимо. И что же я буду в финале? Спившийся, разложившийся неудачник − вот что из меня получится. Но − нет! Не бывать по сему! Дело. Главное − дело! (Усердно пишет.) Ну так за работу же!

Затемнение.

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ

Вспышка света мгновенно выхватывает из тьмы автора, одиноко стоящего на сцене. В руках у него уже известная красная тетрадь.

АВТОР (обращаясь к Трюффелю, сидящему в первом ряду). Ну как, годится?

ТРЮФФЕЛЬ. Довольно занятно… А что же − это и всё, что ли?

АВТОР. Нет. Просто сейчас ваш выход, Мефодий Исаевич! Прошу вас на сцену.

ТРЮФФЕЛЬ. Ничего не понимаю! Это что − новая форма обслуживания по принципу "сделай сам"? Я − ваш заказчик, потребитель, клиент, покупатель, а вы меня же и хотите заставить выпускать нужную мне продукцию?

АВТОР. Господин Трюффель, как сказал один из ваших агентов на Земле: поменьше амбиций, побольше простого будничного дела! Если вы заинтересованы в конечном результате − защите поруганной чести ваших друзей, то прошу вас на сцену!

ТРЮФФЕЛЬ. Ну, разве что это нужно для пользы дела… Тогда конечно.

Встаёт и выходит на сцену.

Дайте-ка вашу тетрадь, я гляну хоть, что мне нужно говорить и что мне нужно делать.

Берёт тетрадь и, просмотрев указанное автором место, возвращает её владельцу.

Ерунда какая-то. На что вы меня толкаете?

Автор молчит.

Имейте в виду: эти ваши штучки неминуемо скажутся на качестве и размерах того гонорара, на который вы будете потом претендовать!

АВТОР. Ну и пусть!

ТРЮФФЕЛЬ. А если эта ваша затея обернётся подвохом, то тогда и вовсе: последствия будут для вас весьма и весьма…

АВТОР. Никаких подвохов. Всё честно.

ТРЮФФЕЛЬ. Честно-нечестно − для нас это не главное. Ладно уж − давайте примемся за работу!

Обоих поглощает тьма.

ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ

Комната Базальтова. Хозяин её всё так же пишет за своим столом, но одет он уже не в свой домашний халат, а в платье приличное и строгое. На столе перед ним горят свечи. Большая часть квартиры погружена во мрак.

БАЗАЛЬТОВ. Где же Трифон? Скоро ли он принесёт столь нужных мне лягушек? (Снова пишет и пишет.) Уж не случилось ли с ним беды какой? (Принюхивается.) А?.. Что?.. Чем-то запахло… у кого-то что-то случилось на кухне!.. Но нет! Запах не кухонный, а химический… Пахнет серою и смолою…

Отмахиваясь от назойливых облаков белого дыма, к нему сзади подходит Трюффель. Почтительно покашливает.

А?.. Кто вы?!

ТРЮФФЕЛЬ. Приношу тысячи извинений, что явился без стука. Но дело моё чрезвычайной важности, не терпящее отлагательств.

БАЗАЛЬТОВ. Но как вы могли проникнуть сюда? Ведь всё было заперто, вроде бы…

Трюффель смотрит на него и молчит. Лицо − каменное.

Или я не запирал?.. Живя в Ростове-на-Дону, нужно всегда запирать двери и даже окна… (Пытается рассмеяться − не получается. Сам себе.) Что это со мною? Ведь я и с турками воевал, и на дуэлях стрелялся − и нечего… А тут − словно бы какой-то ужас подступает к моему горлу… (Громко.) Простите, с кем имею честь? (Почтительно и настороженно встаёт.)

ТРЮФФЕЛЬ. Позвольте представиться: Трюффель. Мефодий Исаевич Трюффель. Чиновник по особым поручениям. Только что из Лондона.

БАЗАЛЬТОВ. Пожалуйста, садитесь. В свою очередь и мне позвольте представиться: Евгений Иванович Базальтов, дворянин.

ТРЮФФЕЛЬ (тихонько и с презрением). Частно практикующий дворянин.

БАЗАЛЬТОВ. Простите, вы что-то сказали, я не расслышал.

ТРЮФФЕЛЬ. Нет-нет… Ничего. Это вам показалось.

БАЗАЛЬТОВ. Странно… А впрочем, здесь, вероятно, какое-то недоразумение, и вы − не ко мне.

ТРЮФФЕЛЬ. Я именно к вам, господин Базальтов. (Доставая бумаги из своего портфеля.) Я имею честь вручить вам эти документы.

БАЗАЛЬТОВ (сам себе). Неужели опять из полиции?

ТРЮФФЕЛЬ. Они содержат весьма важное известие. Постарайтесь при его получении сохранить самообладание. А равным образом и рассудок.

Глаза Базальтова расширяются от ужаса. А тут, как на грех, откуда-то из соседней квартиры доносятся звуки музыки − леденящие и непостижимые для простого смертного. Базальтов ждёт чего-то жуткого, рокового, непоправимого. И − не зря. Не зря. Ох, и не зря же!

Итак, собрались ли вы с духом?

БАЗАЛЬТОВ (дрожащими губами). Д-да, говорите… (Тихо, сам себе.) Вот уж теперь, сдаётся мне, Сибирью и не пахнет. Тут даже и не Южный полюс. Тут − что-то похуже. Но что? Неужели всё-таки виселица? (Тоскливо озирается по сторонам, ломает пальцы.) Но что?.. Что же я такого сотворил? В чём провинился?..