Речка за моим окном

Готово! Рецепт Булгакова хотя и не самый лучший, но другого, видимо, придумать невозможно.

Хватает Тришку за шиворот и тащит к двери.

Отныне ты будешь бездомною собакою. Я поселил тебя на городской свалке. Ты будешь много-много лет жрать там отбросы и помои, а сдохнешь в глубокой собачьей старости.

Подводит Тришку к двери и пинком ноги выгоняет его. Поворачивается к его телохранителям.

А вы, чёрные коты и кошки! Брысьте отсюда! На ту же самую свалку!

Чёрные фигуры бесшумно выскальзывают за дверь.

ТРИШКА (из-за двери жалобно). Хозяин!.. Что ты наделал! Зачем?! По-хорошему прошу тебя: перепиши мою судьбу! Перепиши, пока не поздно! Ведь ты забыл про мои отраженья!..

АВТОР. Пшол вон, псина!..

ТРИШКА. Они же отомстят тебе за меня!.. Они повсюду − у тебя на работе, на улице, среди твоих знакомых, они − в первых рядах борцов за Перестройку, они − в редакциях тех журналов, которым ты предлагаешь свою писанину! Они заправляют в Москве всем миром! Опомнись, пока не поздно!

Автор колеблется, порывается было вернуться к своему письменному столу, но затем машет рукою − была не была! − и решительно выходит из кабинета в прихожую своей квартиры, где, судя по всему, окончательно разделывается с клубком чего-то визжащего, мяукающего и тявкающего. Слышно, как где-то с грохотом закрывается дверь. Вскоре автор возвращается в кабинет, подходит к окну и смотрит куда-то вниз, а затем вверх.

АВТОР. Ого! Да они полетели, а не побежали! По-ле-те-ли! Фьюить! И полетели по моему велению туда, куда я им приказал! (Нервно, чуть истерично смеётся, а затем уж тихо-претихо и очень грустно добавляет:) Да-а-а велика сила художественного слова…

Увидевши кого-то внизу, внезапно оживляется, радостно машет рукою.

Мефодий Исаевич! Да родной же вы мой! Вы живы? Целы?.. Поднимайтесь поскорее ко мне!.. Нет-нет!.. Ничего уж не бойтесь − я уже выпроводил непрошеных гостей! Вытурил! Вытолкнул! Выдворил! Выгнал! Выпер! Вышиб! Вышвырнул! Да вы разве не видели? Вон они − сейчас полетели туда, в ту сторону! Они больше никогда не вернутся!.. А вы заходите! Поднимайтесь поскорее!

ЧАСТЬ ПЯТНАДЦАТАЯ

Некоторое время спустя в кабинет входит Трюффель − измученный потрёпанный, прихрамывающий. Автор радостно бросается к нему, бережно усаживает на диван, подкладывает под спину подушку.

АВТОР. Ну, как вы тогда?.. Приземлились благополучно?

ТРЮФФЕЛЬ. Приземлился?! Да я чуть было не приводнился! Я упал возле самой воды!..

АВТОР. Мефодий Исаевич!

Обмахивает его листами бумаги. Трюффель усаживается поудобнее, поосновательнее.

Это было ужасно! Ужасно!

ТРЮФФЕЛЬ. Вы правы: ужасно. А впрочем, не буду вас томить и расскажу всё по порядку.

Достаёт зеркальце и тщательно исследует повреждения на своём лице. Поплёвывая на платочек, вытирает какие-то пятнышки под глазами и на лбу.

ТРЮФФЕЛЬ. А было так. Вылетая из окна, я подумал: вот она − людская благодарность за всё то плохое, что я сделал для этой планеты! Сколько ни служи тёмным идеалам, сколько ни работай во имя торжества тьмы, а всё равно − благодарности не будет! А пролетая над столиком для игры в домино и над бельевыми верёвками, я подумал ещё и вот о чём: пора смываться. Вселенная бездонна, и нашему брату всегда найдётся место в ней, чтобы понадёжнее да поглубже спрятаться от этого обезумевшего рода человеческого!

АВТОР. Но, Мефодий Исаевич! Вам и вашим коллегам никак нельзя оставлять Землю! Без вас будет разрушена гармония всей нашей планеты! Её симметрия! И к тому же над вами тяготеет ваше высшее предназначение!

ТРЮФФЕЛЬ. Мой дорогой Владимир Юрьевич! Вам, как другу, я открою одну маленькую тайну: наше высшее предназначение − в том, чтобы выжить! Выжить и ВЫЖАТЬ всё, что только возможно и из всего, что только возможно! ВЫЖИТЬ любою ценою, но по возможности − с наибольшими удобствами. Высшие космические силы очень любят нас, и, любя самих себя, мы тем самым выполняем их священную волю… Но я недорассказал вам о том, как и что было дальше. А дальше − я упал на склон крутого берега, и тут всё завертелось, закружилось и помчалось колесом перед моим потухшим взором… Очнулся я у самой воды. Я лежал на мягких сухих листьях под сенью раскидистой ивы и молодого персика. Неожиданно я увидел, как с обрыва на меня скатился мячик и как несколько девочек-старшеклассниц − должно они из вашего дома − побежали за ним вниз, фактически − прямо ко мне!

АВТОР. И они помогли вам встать?

ТРЮФФЕЛЬ. И не подумали. Мяч лежал прямо рядом со мною, но они не увидели меня!

АВТОР. Молодость, чего же вы от неё хотите!..