Речные заводи (том 2)

Обе семьи говорили одно и то же. Сяо Жан и Цзинь Да-цзянь не проронили в ответ ни единого слова. Теперь они потеряли всякую надежду возвратиться домой, и им оставалось только заняться устройством своих семей в горном стане.

Затем У Юн пригласил к себе Сяо Жана, чтобы обсудить с ним письмо, подделать почерк Цай Цзиня и тем спасти Сун Цзяна.

— Мне уже приходилось вырезать официальные и личные печати сановника Цай Цзиня,— сказал Цзинь Да-цзянь.

Они взялись за дело и работали до тех пор, пока письмо и печать не были готовы. Затем в стане устроили прощальное угощение Дай Цзуну и проводили его в путь. Внизу его переправили на лодке от Цзиньшатаня к кабачку Чжу Гуя; а там Дай Цзун подвязал к ногам четыре бумажки-талисманы, распростился с Чжу Гуем и двинулся в обратный путь.

Теперь следует рассказать о том, как, проводив Дай Цзуна к переправе, советник У Юн вместе с другими главарями вернулся в стан, где продолжался пир. И вот, в самый разгар веселья, У Юн вдруг вскрикнул: «Ой, какая беда!» Никто не понял в чем дело, и все обратились к нему с просьбой рассказать, что произошло.

— Вы и не представляете себе, какая случилась беда,— отвечал У Юн.— Ведь письмо, которое я послал, поведет к гибели Дай Цзуна и Сун Цзяна!

Эти слова вызвали большое смятение среди главарей, и они принялись наперебой допытываться:

— Какая же ошибка допущена в вашем письме, господин советник?

— Я слишком спешил и в этой спешке думал лишь о том, что было, не думая о том, что будет. В этом письме допущена большая оплошность,— отвечал У Юн.

— Я ручаюсь, что никто не отличит моей руки от руки советника императора,— заметил Сяо Жан.— И ручаюсь, что ни в одном слове нет ошибки. Разрешите спросить вас, господин советник, о какой оплошности вы говорите?

— И я также ручаюсь, что печать сделана мной безукоризненно,— добавил Цзинь Да-цзянь.— Поэтому и мне непонятно, в чем ошибка.

Тогда У Юн, подняв два пальца, рассказал им. И словно сама судьба предрешила, чтобы удальцы из Ляншаньбо

Устроили побоище в Цзянчжоу
Да так, что пыль взвилась до небосклона,
А после все вверх дном перевернули
В священном храме Белого дракона.

Поистине, говорится:

Пройдя под градом вражьих стрел,
Спаслись герои-побратимы,
Пройдя сквозь лес мечей и пик,
Друзья остались невредимы.

Какую оплошность совершил У Юн, читатель узнает из следующей главы.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Герои Ляншаньбо устраивают побоище на месте казни. Малое собрание в храме Белого дракона

Итак, Чао Гай и остальные главари, выслушав военного советника У Юна, спросили, какую же ошибку он допустил в письме. И он отвечал:

— В письме, которое мы вручили сегодня утром начальнику тюрем Дай Цзуну, я по недосмотру допустил ошибку из-за написания древним стилем «сяочжуан» и вырезанных на печати четырех иероглифов «ханьлинь Цай Цзинь», которые значат ученый Цай Цзинь. Вот из-за этого-то Дай Цзуна привлекут к ответственности.

— Но я сам видел много писем и сочинений советника императора Цай Цзиня, и на всех этих документах была именно такая печать,— возразил Цзинь Да-цзянь.— Я сделал точную копию без малейшего отступления. О какой же ошибке идет речь?

— Никому из нас не пришло в голову, что теперешний начальник области Цзянчжоу господин Цай Цзю — сын императорского советника Цай Цзиня. Как же можно было на письме отца к сыну ставить официальную печать? Вот в этом-то и состоит ошибка. А я не заметил ее! В Цзянчжоу сразу все обнаружат, и Дай Цзуну не миновать беды.

— Так надо поскорее догнать его и передать другое письмо,— воскликнул Чао Гай.

— Разве его догонишь? — сказал У Юн.— Ведь он же волшебный скороход и сейчас прошел уже не менее пятисот ли. Однако медлить нельзя, мы должны принять меры, чтобы спасти их обоих.

— Что же можно придумать? — спросил Чао Гай.

Тогда У Юн, наклонившись к нему, прошептал несколько слов и затем уже громко добавил:

— Вы наш начальник и должны тайно отдать приказ всем. Только так и можно сейчас действовать. Времени терять никак нельзя.

Но о том, что это был за приказ, кому было поручено его выполнить и как отряды тотчас же отправились с горы, мы пока говорить не будем.

Между тем Дай Цзун в назначенный срок возвратился в Цзянчжоу и, явившись в управление, вручил ответ начальнику Цай Цзю. Тот был очень доволен, что Дай Цзун возвратился вовремя и, наградив его тремя чашками вина, спросил:

— А ты видел моего отца?

— Нет, я не видел вашего почтенного отца, потому что пробыл там всего одну ночь и сразу же отправился в обратный путь,— отвечал Дай Цзун.