Red Cell

Похоже, Кира была довольна собой, что ей удалось добиться поездки, и не меньшее удовольствие ей доставило его удивление, когда они получили положительный ответ. Он до сих пор не мог понять, почему Кук согласилась на эту командировку, и лишь надеялся, что шеф резидентуры на той стороне не выдаст их китайцам сразу по прибытии. Джонатан полагал, что Карлу Митчеллу вовсе не улыбается нести ответственность за двух аналитиков в свете последних событий.

— До Китая тринадцать часов полета. Ваши внутренние часы все равно собьются, сколько бы вы ни спали. Лучше какое-то время бодрствовать.

— Пессимист, — упрекнула его Кира.

— Реалист. Это не одно и то же, — ответил Джонатан, не сводя глаз с «Экономиста» на откидном столике. — Из оптимистов получаются плохие аналитики. У них недостаточно критичный взгляд на мир.

— Очень печально.

— Будете каждый день читать доклады президенту — поймете, — сказал Джонатан.

— Президент этим занимается постоянно и до сих пор улыбается.

— Работа политика зависит от его улыбки. Моя — нет. Она зависит от того, насколько ясная у меня голова, даже после четырнадцати часов в самолете. И у вас тоже. Так что лучше отставьте вино, — посоветовал он. — Вряд ли вам захочется мучиться от временного сдвига и похмелья одновременно.

Самолет провел в воздухе всего полчаса, но Кира уже пила второй бокал. До обеда еще оставалось несколько часов, так что она пила на пустой желудок, а Джонатан знал, что резиденты предпочитают в качестве мест встречи с информаторами бары и пабы — по причинам, не имеющим никакого отношения к безопасности. Секретная служба ЦРУ до сих пор считалась чем-то вроде мужского клуба, где неспособность или нежелание употреблять алкоголь воспринимались как непростительная слабость. Для мормонов и мусульман делалось исключение, но от остальных ожидалось следование неписаному правилу, и Берк не сомневался, что Страйкер в данном отношении ничем не уступает мужчинам.

— А что такое? Кофе бесплатный, — невозмутимо возразила она.

— Турбулентность тоже.

— Судите по опыту?

— Я не пью, — ответил Джонатан, и в его голосе вдруг почувствовался холодок.

«Алкоголики в роду?»

Отношения между ними были не настолько близкими, чтобы задать подобный вопрос, и Кира знала, когда стоит сменить тему.

— Похоже, вы немало летали по работе, — сказала Кира, не называя Управление по имени.

Даже на «Боинге-777» салон бизнес-класса был достаточно тесный, а они понятия не имели, кто тут иностранец, а кто нет. Кира уже опознала в нескольких пассажирах китайцев и услышала по крайней мере еще четыре незнакомых ей языка. Один был похож на японский, хотя Кира с трудом могла отличить азиатские языки друг от друга. Другие, ближе к ее стороне прохода, походили на восточноевропейские. Она не знала, о чем говорят вокруг, но разговоры были достаточно оживленные, чтобы предположить, что речь идет о вторжении на Цзиньмэнь. Все пассажиры самолета летели в страну, которая вела войну, и она не могла представить, о чем еще можно говорить в таких обстоятельствах, даже если Джонатан, похоже, решил этой темы не касаться.

— Я много летал на внутренних рейсах. Несколько раз был в Лондоне, один раз в Риме. Путешествовал по полям сражений на Окинаве. И побывал в «песочнице».

«Песочница, — подумала она. — Ирак».

— Видели бои?

Джонатан пожал плечами:

— Я был в лагере Доха, еще до войны. Саддам выпустил по нам несколько «скадов», но ни один не попал в цель. Потом я год провел в Зеленой зоне. Парни Завахири[16] обстреливали нас из минометов. Несколько раз взрывались бомбы в автомобилях. Но все обошлось. — Он подвинулся в кресле и вытянул ноги. — Может, расскажете, что случилось в Венесуэле?

Кира удивленно дернула головой, и в глазах ее промелькнула боль.

— Кук вам не говорила?

— Только после того, как я сделал несколько умозаключений о том, почему она привела вас в «Красную ячейку».

Нахмурившись, Кира обвела взглядом затемненный салон. Большинство пассажиров собирались спать или начинали смотреть фильмы. Протянув руку, она закатала левый рукав рубашки. К плечу все еще была приклеена ватно-марлевая повязка. Оттянув ее, она повернулась так, чтобы старший аналитик смог увидеть руку, закрывая ее своим телом от посторонних взглядов через проход.

Джонатан посмотрел на рваную рану поперек плеча девушки. Вне всякого сомнения, она потеряла часть мышцы, и на месте раны останется уродливый шрам. Наклонив голову, он взглянул внимательнее:

— Пуля калибра семь — шестьдесят два?

— Угадали, — ответила Кира, прикрепляя повязку на место и опуская рукав.

— Распространенный калибр, характерный для южноамериканских военных, — сказал он. — Повезло вам.

— Угу, еще как! — ответила Кира. — Бывали раньше в Пекине?

«Ну пожалуйста, хватит».

Он помолчал, словно размышляя, удовлетворить ли ее невысказанное желание.

— Увы, нет, — наконец сказал он. — Было бы очень хорошо, если бы кто-то из нас побывал там раньше. Мне говорили, в этом городе тяжело ориентироваться.

— Не проблема, — ответила Кира.

— Оптимистка.