Редактор Линге

Одну минуту она подумала также и о Хойбро. Да, онъ тоже все, вроятно, зналъ объ ней; разв онъ вчера не старался выгородить ее? Это зашло такъ далеко. Позже, вечеромъ, Хойбро былъ просто-напросто невжливъ; онъ отвчалъ ей холодно и разсянно; съ такимъ презрніемъ можно было отвчать только какой-нибудь потаскушк, а раньше онъ такъ хорошо относился къ ней. А потомъ онъ пошелъ съ Мими домой, провожалъ эту совершенно незнакомую даму, несмотря на снгъ и непогоду. Но почему бы ему этого и не сдлать?

Она, Шарлотта, ничего другого съ его стороны и ждать не могла. Но у Мими были коротко остриженные волосы, а Хойбро какъ-то разъ сказалъ, что онъ не переноситъ дамъ со стрижеными волосами. Зачмъ же онъ пошелъ съ Мими?

Потомъ ей опять вспомнилось, что ей пришлось перенести въ этотъ послдній часъ. Это все казалось ей сномъ, и она даже остановилась въ парк и подумала, дйствительно ли произошла эта сцена въ бюро? О чемъ это говорилъ Линге? О свиданіи вечеромъ? Разв онъ не обнималъ ее за талію, желая помочь ей встать со стула? А что, если все это лишь одно воображеніе?! Она не совсмъ была уврена въ томъ, она устала и чувствовала себя измученной посл безсонной ночи, полной слезъ и отчаянія; она не спала ни одного часа. Можетъ быть, если поразмыслить, Линге ничего ей не сказалъ, ни о чемъ и не просилъ ее. Онъ, можетъ быть, только хотлъ ее успокоить, когда ей показалось, что его руки обнимали ее? Дай Богъ, чтобы все это было только обманомъ чувствъ!

Во всякомъ случа, она совсмъ не понимала, какимъ образомъ вышла изъ бюро и попала на улицу.

Бондезена она не застала дома.

Съ тяжелымъ сердцемъ она пошла дальше. Она увидитъ Бондезена вечеромъ; она не хочетъ дольше ждать, ея положеніе должно быть выяснено. Ея мысли все время были заняты Линге. — Онъ, можетъ быть, ничего ей не сказалъ, она ошиблась, но онъ поцловалъ ее, она это все еще чувствовала; клянусь Богомъ, онъ это сдлалъ! И, направляясь домой, она нсколько разъ плюнула.

Войдя въ прихожую, она къ своему удивленію увидла Бондезена: онъ выходилъ въ эту самую минуту изъ комнаты Хойбро. Они взглянули другъ на друга; на мгновеніе онъ теряетъ самообладаніе, но похомъ быстро говоритъ:

— Да, тебя не было дома; я искалъ тебя по всей квартир; я даже заглянулъ въ комнату Хойбро.

— Ты хотлъ мн что-нибудь сказать?

— Нтъ, ничего особеннаго. Я только хотлъ поздороваться съ тобой. Вчера я тебя не видлъ.

Она услышала шаги матери; она позвала Бондезена на лстницу и затворила за собой дверь.

Они шли по улиц, не говоря ни слова; каждый былъ погруженъ въ свои собстиснныя мысли.

Когда они пришли въ комнату Бондезена, Шарлотта сла на диванъ, а Бондезенъ рядомъ съ ней на стулъ. Она въ первый разъ здсь не сняла пальто. Она начала говорить о томъ, что накопилось у нея на душ; необходимо все это измнить; люди все видятъ и презираютъ ее.

— Видли? Кто видлъ?

— Вс,- Хойбро, Линге; кто знаетъ, не замтила ли чего-нибудь и Мими Аренсенъ; вчера она смрила ее взглядомъ съ ногъ до головы.

Бондезенъ разсмялся и сказалъ, что все это ерунда.

— Ерунда? Нтъ, къ сожалнію. — И вдругъ со слезами въ голос она сказала, что даже Линге велъ себя съ ней нахально.

Бондезенъ вздрогнулъ. — Линге? Она сказала — Линге?

— Да, Линге.

— Что же онъ такое сдлалъ?

— Ахъ, Боже мой, зачмъ ее такъ мучить? Линге велъ себя нахально, онъ поцловалъ ее.

— Линге? — Бондезенъ отъ удивленія разинулъ ротъ. — Чортъ возьми, вотъ те на, — даже Линге? — говоритъ онъ. Шарлотта смотритъ на него.

— Это, кажется, не очень-то тебя оскорбляетъ, — говоритъ она.

Бондезенъ молчитъ нкоторое время.

— Я хочу только теб сказать, что Линге не такой, какъ вс другіе! — отвчаетъ онъ.

Теперь она широко раскрыла глаза.

— Что ты хочешь этимъ сказать? — спросила она наконецъ.

Но онъ нетерпливо покачалъ головой и возразилъ:

— Ничего, ничего! Но ты на все непремнно должна смотрть такъ серьезно, Шарлотта!

— Но что ты хотлъ этимъ сказать! — крикнула она вн себя и бросилась на диванъ, вся дрожа отъ рыданій.

Бондезенъ не могъ препятствовать тому, что его чувство къ Шарлотт уменьшалось съ каждымъ днемъ. Этотъ послдній мсяцъ онъ долго колебался, долженъ ли онъ, посл того, что между ними было, войти въ связь, которая ему была противна, или онъ долженъ прямо и открыто покончить со всмъ этимъ. Разв было что-нибудь особенное въ этой размолвк? Разв это не случалось и въ другихъ жизненныхъ вопросахъ, да вотъ, напримръ, съ «Новостями»? Когда он почувствовали, что не могутъ больше служить политик вражды и несогласія, он выступили съ отказомъ отъ нея. Что же онъ, Бондезенъ, какъ честный человкъ, могъ сдлать другое по отношенію къ Шарлотт? Разв хорошо было бы по отношенію къ ней и самому себ войти въ связь, основаніемъ которой будетъ ложь и скрытая холодность?

Онъ все это добросовстно взвсилъ, и одно время у неге были тяжелыя угрызенія совсти; теперь онъ понималъ, что для нихъ обоихъ самое лучшее будетъ мирно разойтись.

Ему казалось даже, что, какъ мужчина, онъ долженъ такъ поступить. Онъ чувствовалъ всю силу правды въ себ, чувствовалъ себя сильнымъ, благодаря сознанію, что поступаетъ правильно…