Редкие земли

Он пьет кофе, похрустывает булочками и читает эту розоватую, как пипифакс, газету. Вот извольте: статья из внутренней, но чрезвычайно важной для делового человека тетрадки. Заголовок: «Бискайский вариант таежного бизнеса». Из текста: «Совершив баснословный прыжок из заточения в свободу, супруги Стратовы открыли новую страницу в развитии российского бизнеса… Российская администрация отнюдь не считает, что „Таблице-М“ пришел конец… Уникальная российская корпорация редкоземельных элементов переживает кризис, но не катастрофу. Хорошим показателем является тот факт, что ее акции на бирже, резко покатившись вниз, вопреки прогнозам остановили свое падение на неожиданно благоприятном уровне, а сейчас, несколько недель спустя после дерзновенного штурма долгосрочного изолятора тюрьмы „Фортеция“, медленно, но уверенно поползли вверх… Руководство „Таблицы“ не развалилось. Уехала семья Стратовых в сопровождении своих самых близких друзей. В некотором смысле, несмотря на возмутительность стратовских действий, их можно понять. Могущественная организация, которую многие в Москве цинично называют „Прокуренция“, держит в своих руках всю юридическую систему и не допускает никаких либеральных отклонений от своих драконовских акций… Оставшаяся часть руководства „Таблицы“ сплотилась вокруг третьего члена триумвирата, Гурама Ясношвили, который вернулся после длительного лечения из Калифорнии и сейчас полон решимости сохранить их творение, возникшее на волне неокомсомольского романтизма… При желании можно увидеть в расколе некий позитивный смысл. Несмотря на нынешнее расположение в юго-западном углу Франции, стратовцы, а вместе с ними и их огромные деньги, продолжают оставаться частью „Таблицы-М“. По всей вероятности, люди Ясношвили будут по-прежнему разрабатывать свои засекреченные жилы в Сибири, в то время как стратовцы склоняются к своим ассетам в Африке и особенно на „острове сокровищ“, именуемом Габон… В том случае, если администрация Кремля сделает безучастную мину, у „Таблицы“ появится серьезный шанс пополнить собой семью многонациональных корпораций, разрабатывающих недра. Гип-гип-ура комсомольцам последнего призыва!»

В последнее время Ген стал замечать за собой, что, несмотря на свободу и новый воздух, малейшая неприятность повергает его в гипертрофированное раздражение. Вот и сейчас, прочитав за мирным завтраком явно провокационную статейку в «Файненшл», он завелся до дрожи. Гады какие, еще позволяют себе ёрничать! Ура, видите ли, комсомолу! Всякий здравомыслящий увидит тут проплаченный заказ. Хотел бы я знать, кто на Западе помнит этот гребаный комсомол, да еще с приставкой «нео»? Ясно, что свое, домашнее, крокодилище борзопишущее старалось; засекреченные у нас, оказывается, есть жилы в Сибири! Такой проводится зондаж на предательство в стиле комитетской дезинформации. И кремлевцы упоминаются походя, и Гурама подталкивают на ссору. Вот кто-нибудь ему ввернет, что Ген, мол, сам проплачивает такие публикации, и взорвется наш несдержанный, проткнет своим девятым пальцем левой.

Упоминание девятого пальца левой электронно-металлической кисти Гурама слегка отвлекло от международных провокаций. Эта тема стала едва ли не обязательной в теплых компаниях «Таблицы», тем более что и сам Гурам постоянно по телефону рассказывал о проделках своей левой, словно она была его славным чудаковатым другом. Он где-то научился на израильский манер начинать всякую фразу со слова «смотрите». «Смотрите, сидим мы в „Ностальжи“ на дне рождения Игоря Бухарова, и тут моя левая берет сразу три рюмочки и опрокидывает их одну за другой в вашего покорного слугу; каково?» Воцаряется смех, дружеское веселье проносится по системе сотовой связи, однако самые близкие люди, то есть Ген и Ашка, стараются не развивать этот «юмор взорванного». Они, он и она, улыбаются и молчат. Прекрасно понимают, каково Гураму прикидываться неувечным. С некоторым неприметным содроганием думают, что друг может в любую минуту расплакаться. Брось эти бесконечные хохмы о «своей левой», генацвале, дружище!

В общем, завтрак над океаном испорчен. Он отшвыривает розовую газету в угол офиса. Между прочим, несколько слов насчет этого великолепного офиса, отделанного с таким вкусом в английском стиле. Он всегда пуст. Люди «Таблицы» отвыкли от Гена за время его отсутствия. Вот из Ашкиных покоев ни свет ни заря уже доносятся энергичные голоса, телефонные звонки, попискивание факсов, сканеров и компьютеров. Слышится ее резкий голос, то отдающий распоряжения, то поднимающий дух каким-нибудь бессмертным анекдотом. Смех там настолько обосновался, что иногда кажется: он и по ночам бродит по замку, будто крутояровский призрак. Ашку тут давно уже называют Хозяйкой. Такие бабы, как она, когда-нибудь начнут новый женский век правления в России, то есть спасут эту родину — идиотку.