Редкий экземпляр

Половина кроватей была повалена, из-под некоторых торчали окровавленные тела. Мой взгляд остановился на лице Гриши, на котором застыла уже знакомая ухмылка, с пистолетом в руках и огромной страшной раной в шее, сквозь которую было видно доски пола. Люди бегали по комнате, кричали, женщины плакали и причитали. Я спрыгнула на пол, чуть не поскользнувшись на чьей-то крови.

– Это была проба, они придут, – заорал подбежавший Марат, тоже забрызганный красным.

Он сжимал в руке револьвер, похожий на оружие моего времени, и чуть пошатывался. Господи, неужели его ранили?!

– Что с тобой? – я бросилась к нему.

– Все нормально! Руслан?

– Валите к запасному. О нем никто не знает, сами делали.

– А ты?

– А я вас встречу на выходе.

– Мы без тебя не пойдем!

Я согласно закивала, вцепившись в его руку. Стало так страшно, что дух захватывало. Старалась не смотреть на его мертвого друга, который словно опять мне подмигивал.

– Поспорь еще! Бегом, говорю! А ты отцепись и сделай так, чтобы эта мясорубка не была напрасной! Хотя о чем это я…

Он оттолкнул меня и тут же исчез среди мельтешащих людей, а я так и осталась стоять, пока Марат не коснулся плеча.

– Он прав, идем. Они пришли за тобой, и, пока не найдут живой или мертвой, не успокоятся.

Я позволила взять себя за руку и увлечь к стене, которая после непонятных манипуляций на абсолютно гладком бетоне отъехала в сторону, открыв черный проход с деревянной лестницей. Как только оказались внутри, все вернулось на место, погрузив нас в полную темень.

– Держись за поручни. Вот так. Молодец. Постарайся не упасть, лететь далеко.

Марат спускался первым, практически ставя мои ноги на ступени. Колени были ватные, сердце билось как бешеное, а в ушах заевшей пластинкой стояли слова «эта мясорубка не была напрасной», «они пришли за тобой»… Боже мой, все эти люди погибли из-за меня?! Я – виновница этого кошмара! Они приняли меня, дали ночлег, даже не спрашивая, кто такая, заручившись знакомством с Русланом, а я даже не удосужилась узнать, кто они все, еще шутила про вора-рецидивиста! А сейчас некоторых из них уже нет, Гриши нет!

Спускались долго. Я постоянно прислушивалась к тому, что творится наверху, но то ли мои супер-способности дали сбой, то ли на слух это не распространялось: бетон не пропускал ни единого звука. Зато обоняние точно осталось, уже спустя минут пять стало понятно, что лестница ведет прямиком в канализацию,

– Черт, кажется, нам налево, но не уверен, – Марат спрыгнул на пол и помог мне выбраться из узкого прохода.

Мы стояли посреди коллектора, уходящего в разные стороны и подсвеченного тусклыми лампами под потолком. Трубы неравномерно гудели, создавая непрекращающееся эхо, кое-где тонким ручейком лилась вода.

– Ладно, нет времени. Давай, девочка моя, нам пора.

Я никогда не любила спорт, особенно, бег, особенно, на длинные дистанции. И была уверена, что упаду метров через десять, к тому же, если вспомнить, сколько прошла от пепелища к горам, может и через пять. Но мышцы на удивление легко справлялись с нагрузкой, никак не напоминая о недавнем пешем туре.

– Быстрее, Вероника!

Мужчина постоянно подгонял меня, хотя сам двигался куда медленнее, и это мне приходилось то и дело приостанавливаться. Но, конечно, я молчала, видя, с каким трудом ему дается этот путь. Хоть ботинки где-то взял, и то слава Богу! Шума погони слышно не было, только гудение труб, и под ногами хлюпает мутная вода, но останавливаться и высматривать возможных врагов желания нет.

Он упал, когда из-за очередного поворота, наконец, подуло свежестью. Я перестала слышать тяжелое дыхание за спиной, а, когда обернулась, то увидела распластанное в грязной луже тело.

– Эй, ты чего? Вставай, ну же!

Бросилась к нему, перевернула на спину, похлопала по щекам, приложила ухо к груди. Сердце, я не слышу стук его сердца!

Никаких видимых ран не было, но фиг его знает, что под комбинезоном. На нем вообще ни одного пятнышка, хотя еще в доме видела брызги крови.

Ворот не расстегивался, ткань не рвалась, а времени на попытки понять, что случилось, уже не было.

– Нет-нет-нет, пожалуйста, Марат, только не ты!

Повалившись рядом на колени, начала делать непрямой массаж сердца. Сколько раз нужно нажать? Я не помню, черт! ОБЖ никогда не был моим любимым предметом!

– Раз, два, три, четыре…

Дыхание «рот в рот». Я снова и снова практически била его по груди, припадала к губам, изо всех сил впихивая в легкие смрадный воздух, и опять возвращалась к грудной клетке.

– Дыши, ты же человек из будущего, мать твою, ты не можешь умереть!

Как только мой голос стих, что-то изменилось. Воздух вокруг загустел и остановился, капли из труб начали слишком медленно опускаться на пол, тени от желтых светильников, отражающиеся в лужах, замерли неровными волнами на стенах. Уши заложило будто ватой. Это снова произошло, время замедлилось, как перед нападением в его квартире. Но в этот раз я будто бы готова.