Редкий гость (СИ)

Сергей Петрович Петровчин, начальник дока космических кораблей, нёс личную и материальную ответственность за пилотируемые полёты. Автоматы к Сатурну могли отправить хоть гуртом согласно плана исследований, но пилотируемый полёт утверждал лично начальник дока после кучи согласований, медкомиссии и личного собеседования с экипажем. Собеседование проводилось в рубке начальника, небольшом помещении, увешанном и уставленном мониторами, пультами и экранами так, что каждое движение приходилось рассчитывать, чтобы не удариться о монитор или случайно не включить какую-нибудь хитрую фиговинку.

— На Гиперион посмотреть, — ответила Наденька.

Юлить да извиваться тут не стоило — папин авторитет для Петровича существовал до определённых пределов и любые эти распоряжения Сергей Петрович мог послать по известному адресу, если ему не обоснуют расход ресурсов станции. И вообще на станции работали люди известные, авторитетные, а кому известности да авторитета не хватало — тот быстро набирал и то, и другое. Оно недолго: один трансфер — и в дамки.

— И что ты там хочешь увидеть, доця? — спросил Петрович. — Я табе хоць зараз магу сказаць, що нету там нiчога, вось глядзі.

Те же волосатые пальцы исполнили на клавиатуре вальс неудачников и на экране перед начальником смены появилось изображение небесного тела. Иван торжествующе посмотрел на несостоявшуюся напарницу. Похоже, эскапада откладывалась.

— Вось ён, галубок, — Петрович развернул изображение на всю рубку.

Изображение подёргивалось, шло рябью, словно компьютер не мог определиться с параметрами объекта.

— Опять телескопы барахлят? — спросил Прошин.

— Да нет, — протянул Петрович. — Чтоб в моём хозяйстве, да что забарахлило… Сейчас, подожди… Пачакай, пачакай…

Поверх изображения загорелся красный транспарант «Ошибка данных» и высветилось цифробуквенная кабалистика кода ошибки в недрах процессора.

— О как, — Петрович уставился на экран. — Вкалывали тут вкалывали, кучу железа разбили, а теперь што там адбываецца — не ведаем…

— Вот и я говорю, — затараторила Наденька, — компьютер не может определиться с параметрами Гипериона, для всех спутников есть параметры, а для этого нету, и всё тут…

— И ты туда слетаешь и всё решишь? — прищурился Петрович.

— Ну. Я… это… со мной взрослый вот, — Наденька дёрнула Ивана за рукав и им обоим пришлось цепляться за поручни рубки.

— Это-то взрослый? — усмехнулся Петрович. — Ну-ка поглядим, што ты ёсць, чалавеча.

И развернул во всю рубку — душа-человек, сама шчодрасць — досье Прошина. Минуту или две все присутствующие изучали подноготную старшего техника кочующей станции «Циолковский» Ивана Владимировича Прошина.

— Ну, взрослый, — признал, наконец, Петрович. — Битый, стреляный, почём глоток кислорода выучил. Смотри, сынок, если что — Папа тебе тестикулы выдернет.

Начальника кочующей станции «Циолковский», Сергея Ивановича Павлова, за глаза звали Папой. Ещё Папой звали Сатурн, в отличие от Юпитера, поименованного на английский манер — Джуп.

И вот тут бы самое время заявить Прошину, что он против этой эскапады, что не хочет он лететь бог знает куда ради непомерных амбиций взбалмошной девчонки, а лучше послать к этому куску пористого камня, огромной губке, только и пригодной ломать траектории полёта автоматам, послать хоть десяток роботов и пусть снимают да фотографируют. Уже и рот открыл Иван Владимирович — да передумал. Своим «битый, стреляный» Петрович в один момент создал ему репутацию, а репутация дело такое, други мои. Репутацию поддерживают. Или теряют.

— Разрешите полёт, Сергей Петрович? — Наденька гнула своё. — Уже и распоряжение готово, и «Аэлита» заправлена…

— Распоряжение… — буркнул Сергей Петрович. — Одно дело заправить, тут ещё и катапульту готовить…

— Да вы её разряжать собрались, — сказала Наденька.

— Откуда знаешь? — глянул на девушку Петровчин.

— Так на сервере смотрела…

— Ну готова катапульта, — Петрович медленно, со значением опустил руку на клавиатуру. — Собрались запускать партию «пятачков» Папе под брюхо, а у них, у всех антенны забарахлили аж в стартовом стволе. Отправили на диагностику, чтоб их…

Пальцы начальника протанцевали полонез по клавиатуре и на экране компьютера возник Станислав Кравчик, начальник смены медиков.

— Станислав Лехославич, як маецеся?

— Swoimi modlitwami, dziekuje, panSergiusz. Copoda'c?

— Тут у меня хлопец со дзяўчыной… Просятся в старт, под пятёрочку.

— Личные номера, prosze pan. Вижу. Вижу.

— По вашей кухне у них зелень, — сказал Петрович. — Я уж так… Переживаю что-то.

— Понимаю вас, — серьёзно кивнул врач. — Ну что ж, у медицинской службы замечаний нет, оба годны к полётам, норма радиации у Прошина пониже, но в общем… Медосмотры свежие, данные актуальны.

— Спасибо, Станислав Лехославович, — пискнула Надежда.

Кравчик кивнул.

— Ну, ладно, — сказал Петрович. — «Аэлиту» заряжаем, старт готов, работаем по докладу экипажа. Идите, одевайтесь. Папа сегодня добрый, не фонит.