Redrum

Люди снова напустили на себя скучающий вид и отвернулись, но их наблюдающие скользящие взгляды^[33] продолжали нервировать Ивана. Он медленно взял с подноса пирожное и поднес ко рту. Несмотря на все то странное и пугающее, что он видел, он превосходно чувствовал вкус. Пирожное взорвалось на его языке смесью из молока, меда и орехов, отчего тревожно и сладко заныли его зубы.^[34]

— Итак, ты согласен? — Страж пытливо смотрел на Ивана. — Подумай только, ты не будешь беспокоиться ни о питании, ни об одежде, ни об каких-либо других желаниях. Мы дадим все, что пожелаешь. Про образование, конечно, придется забыть, по крайней мере очное. Но ты ведь и так почти не учишься?

— Не учусь. — Быстро ответил Иван, и мысленно чертыхнулся. "Язык мой — враг мой".

— Ну вот. А так будешь получать еду, кров, деньги. Если захочешь — будешь учится, но с тем, что мы дадим, тебе до конца смерти ничего делать не надо будет. Так что, да?

Иван обвел глазами затихших людей в ложах, смотрящих на него, и, содрогаясь, ответил:

— Хорошо — Он испуганно взял следующее пирожное и быстро договорил — Но мне нужно кое-что забрать из города.

Полицейский, будто бы угадав его мысли, резко возразил:

— О нет, тебе ничего не нужно. У тебя ведь ничего нет.

Это было правдой. Все нехитрые пожитки он носил с собой: в маленьком рюкзаке под курткой хранился паспорт, старый черно-белый телефон и тетрадка с конспектами.

— Мне кое-что нужно забрать. — повторил Иван, надеясь как-то выбраться из амфитеатра.

— Мы дадим все, что пожелаешь.

— Мне нужно встретиться с одним человеком. — почти без надежды пролепетал студент.

— Мы приведем его сюда. — Полицейский улыбнулся. — Тебе не надо ни о чем беспокоиться. Все, что нужно, мы принесем тебе сюда, в твое новое место работы. Тебе не стоит часто контактировать с этим миром, чтобы было легче выйти в тот. Понимаешь? Поэтому просто доверяй нам свои видения — и все блага будут твоими.

— Твоими! — пронеслось над амфитеатром. Иван испуганно вжал голову в плечи, и, капитулируя, молвил:

— Хорошо.

Амфитеатр наполнился вздохами облегчения, а, страж, вскочив с дивана, прокричал, призывая к порядку:

— А теперь — развлечения в честь нашего нового работника!

Он вернулся к столу и, перегнувшись, прошептал на ухо Ивана:

— Ешь, ешь.

Ивана уже мутило.

С раздавленного в руках пирожного стекал белый крем, как кровь из большого насекомого.^[35]

Отвернувшись, Иван смотрел, как на арену выходят женщины. Все они были голыми. Светловолосая девушка, идущая с правого угла, нежно обнимала похожую на неё девушку, судя по всему, сестру, другой рукой сжимая небольшой меч. С другой стороны арены вышли две темноволосые женщины, у одной из них была булава, у второй — секира. Почти дойдя до середины, они остановились, и принялись ласкать своих соперниц под одобрительный хохот восседающих сверху людей. Иван поморщился, и упустил вниз пирожное. Страж заботливо подал следующее.

Внезапно блондинка отскочила и рубанула мечом наискось. Вереница ярко-алых потрохов вывалилась из живота её соперницы, её тело грузно осело на песок. Ивана вырвало. Вторая женщина опустила булаву на голову не успевшей прикрыться сестры-блондинки. Голова лопнула, как переспевший арбуз, осыпав красными брызгами светлый песок арены. Оттолкнув тело, женщина бросилась на оставшуюся в живых соперницу, но та успешно отбила булаву и контратаковала.

Женщина отскочила, и ударила по ногам. Раздался треск, и блондинка, закричав, упала на землю. Брюнетка добила её умелым ударом по голове. На этот раз голова разорвалась неохотно: арбуз оказался недоспелым.

Амфитеатр огласили громкие крики, и женщина, сев на корточки, перевернула бездыханное тело и принялась содомировать его булавой. Иван откинул прочь пирожное, и его вырвало прямо в поднос. Страж отодвинул поднос, и перед Иваном появилось новое блюдо, на котором лежали финики. Тот откинул блюдо прочь, и вскочил из-за стола. Страж раскинул руки, преграждая выход из ложи, поэтому Иван схватил поднос, и с силой ударил полицейского в голову. Амфитеатр наполнился криками.

Иван, перепрыгнув через лежащее тело, пустился наутек. Он бежал вверх, минуя входы ложи, а жирные от еды руки пытались его схватить, но ему удавалось ускользнуть. Почти добежав наверх, он поскользнулся, и упал.

Огромная туша какого-то существа навалилась на него сверху, связала его руки, и перевернула на спину.

Он увидел перед собой оскаленную пасть толстого мужика с густой чёрной бородой,^[36] и улыбающееся педерастически-изысканное лицо^[37] официанта со шприцом в руке. Из-за столов выбегали люди и окружали лежащего беглеца.

Размахнувшись, официант всадил в него шприц с какой-то мутной жидкостью, после чего бородач, схватив мясницкий топор, отрубил Ивану ногу.

Странно — но боли тот не почувствовал.^[38]