Рефлекс свободы

Наив увидел в её глазах такую бездну не прекрасного будущего, что невольно вздрогнул. Обнял и нашептал на ухо: «Всё будет хорошо. Мы со всем справимся! Мы — сильные!» Она улыбнулась и как будто поверила.

В новостях сообщили, что во время проведения мобилизационной диспансеризации наблюдаются перегибы на местах, и они обязательно будут исправлены. «Все граждане будут мобилизованы на деятельность, соответствующую их состоянию здоровья. Это в наших общих интересах. Всё для защиты, всё для будущего!» Бранили несознательных «уклонистов»: «Каждый гражданин обязан сделать всё, что может, для реализации нашей общей самой важной потребности: выживания страны, выживания планеты, великого будущего великой страны великих людей! Нельзя позволить себе трусости и малодушия! Если вы хотите оставаться здесь, под нашей защитой, с гарантиями выживания, вы обязаны сейчас неукоснительно выполнять все распоряжения, содействовать органам власти и правопорядка в выполнении их непростых функций. И уж тем более не бегать от мобилизационной регистрации и медицинского обследования. Если вы не доверяете власти, не доверяете людям, которые уже сберегли вас от большой беды — пожалуйста! Заявите об этом открыто и покиньте страну по организованному для выхода коридору! Мы тут никого не держим. Нахлебников и тунеядцев у нас не будет! Только те, кто готов бороться за свободу своей личности от внушения, только те, кто готов идти к великому будущему вместе, плечом к плечу, могут остаться здесь! Настоящие Люди с большой буквы! Трусы и предатели — прочь! Не мешайтесь под ногами!»

В подтверждение было показано видео, в котором длинная очередь из мужчин и женщин медленно, по одному, входила в большой шлюз тоннеля где-то в горах, в тот самый коридор. У некоторых брали короткое интервью.

— Почему вы решили воспользоваться коридором? — спрашивали одних.

— Я не верю, что всё так, как нам говорят, и хочу своими глазами это увидеть!

— Но вы ведь не сможете потом вернуться! Это же очень опасно! — переживали репортёры.

— Если что, побежим обратно. Других ведь перебежчиков пускают обратно!

— А если на вас там подействует излучение? — спрашивали других.

— У меня все предки nashi, значит не подействует.

— Как отнеслись к вашему решению уйти по тоннелю родные и близкие? — спрашивали третьих.

— Крайне отрицательно. У меня вся семья остаётся здесь, и жена, и дети. Я решил уйти.

— То есть вы их фактически бросаете и бежите?

В ответ человек закрывает камеру руками.

— Смотри! Только взрослые. Значит, с детьми не выпускают? Значит, все, у кого дети, застрянут здесь? — с беспокойством воскликнула Веар.

— Видимо, — ответил Наив и вдруг вскрикнул: — Вот он! Жесть, смотри! Вот он! Он идёт в коридор!

Он подбежал к телевизору и приложил палец к экрану. Жесть стоял чуть поодаль, позади интервьюируемого, и что-то горячо обсуждал с группой ребят примерно того же возраста. Они сильно жестикулировали. Наив заметил у всех один и тот же похожий жест: соединив кончик большого и указательного пальцев и оттопырив остальные, опускали руки вниз. Он принялся искать в сети расшифровку языка глухих. Задача оказалась непростой — можно найти жест по слову, но, как понять, что означает неизвестный жест? Пересмотреть часы уроков языка глухих? В тот момент Наив осознал, что у Слат есть не только недостатки. Ей было велено найти ответ по видео, и она нашла быстрее, чем можно было ожидать! У Наива отлегло от сердца — жест означал: «правда».

— Значит, жив, значит, всё правда! Значит, он идёт в коридор! Значит, это не массовка! Значит, надежда есть!

Он вернулся к Веар, смотрел ей в глаза и повторял: «Я же говорил! Я же говорил тебе, что всё будет хорошо!» Она смотрела на него и печально улыбалась.

XXV

I

Настроение Наива взлетело. Реальность коридора добавила веры, а с ней и крыльев за спиной. Утром он с удовольствием варил кофе и пританцовывал под музыку — давно с ним такого не бывало. «Выход есть, в прямом и переносном смысле — выход есть! Да, это небезопасно, не гарантированно, но оставаться жить под дулами автоматов нельзя. Здесь, в грёбаном МММ, мы и правда превращаемся в бесхребетных амёб. И какие тогда риски? Там могут превратить в таких же амёб “внушающим излучением”, что очень сомнительно. Трудовые рабы. Ужас-ужас! А здесь кто? Те же трудовые рабы! Ходи строем, работай за еду. В чём разница? Выбор без выбора! Так что коридор — наше всё», — уговаривал он себя.

Он принёс Веар кофе в кровать. Она уже проснулась и просто валялась, почитывая новости.

— Ваш кофе, моя королева! — сказал Наив, ставя поднос рядом и раболепно согнувшись.

Веар горделиво села, подложив подушку под спину, сделала «королевское лицо», насколько неумытая и растрёпанная спросонья женщина на него способна, и изрекла:

— Выбирать желаю! Чаю бы нашему величеству!

— Их величество изволили захотеть чаю! Их величество изволили капризничать! Обожаю их величество! В мире, где у людей остаётся так мало выбора, даже между чаем и кофе нужно выбирать очень тщательно. Достойный выбор, моя королева!