Рефлекс свободы

Наив взял белый лист, разделил страницу на два столбца, «худо» и «хорошо». Первый заполнял долго, пока не закончился лист, и ещё не всё сказал. В столбце «хорошо» появилась сначала только одна строчка: «Но я ещё жив». Больше ничего придумать не смог. Неужели это всё, что у него осталось? Его жалкая, никчёмная беспомощная жизнишка? Выходит, ему хуже, чем Робинзону на необитаемом острове? А ведь и правда хуже: «Робинзон оказался один-одинёшенек в месте, где всё зависело только от него. Я среди множества людей, часть из которых вооружена автоматами, и от меня вообще ничего не зависит. У Робинзона было право в любой момент завершить свои мытарства, спрыгнув со скалы, потому что он свободен, он один, а значит, может делать со своей жизнью всё что хочет. Я не свободен не только из-за автоматчиков…»

Веар чихнула в дальней комнате, прервав его размышления в нужном месте, как и положено любимой женщине. Он крикнул ей: «Будь здорова!» и вписал в графу «хорошо»: «Но благодаря этой дичи я встретил Веар». Ещё немного подумал и добавил: «Но у меня есть мама, которая может осадить мои глупые порывы своим жизненным опытом. Но я достаточно образован, чтобы уметь отличить чушь от правды. Но я мужчина “в самом расцвете сил”, почти здоровый. Но я невоеннообязанный, а значит, у меня будет больше свободы жить. Но я не сдаюсь и пишу этот список, а значит, ищу выход, а значит, ещё не всё потеряно».

XXV

III

В тот день Веар вернулась с очередного, последнего обследования. Остановилась у двери, прижалась затылком к притолоке, закрыла глаза и сказала:

— Я больше не военнообязанная. Прости.

Наив ничего не понял, но точно понял, что произошло что-то такое, от чего сердце его упало на пол и заколотилось отдельно от него. Он приготовился к самому худшему и замер в оцепенении.

— Я беременна, — сказала Веар всё ещё с закрытыми глазами, словно не хотела видеть его реакцию.

Наив окончательно растерялся. Внутри него категорический протест встретился с неописуемым восторгом, и они на пару ударились в такой дикий и неритмичный пляс, что аж голова закружилась. Он потерял равновесие, без сил опустился на табурет, обнял её за талию, уткнулся в живот и замер. Потом совершенно не понимал, как теперь надо вести себя. Аккуратно отвёл Веар в комнату, усадил в кресло, укрыл одеялом. Смотрел на неё огромными глазами и молчал. Она улыбнулась:

— Милый, я беременна, а не больна. С этим можно жить.

— И сколько уже?

— Два месяца.

— А кто? Мальчик или девочка?

Веар рассмеялась.

— Похоже, у кого-то наблюдается дырка в образовании. Придётся подучиться. На таком сроке пол ещё не определяется. Там пока совсем крошечный зародыш.

— Но как так могло получиться? — спросил Наив и понял, что сморозил глупость. Улыбка на лице Веар сменилась глубокой печалью, из глаз хлынули слёзы. Он и представить себе не мог, что такая быстрая смена эмоций в принципе возможна!

— Понимаешь, я тебя обманула. Я хотела забеременеть и обманула. Я знаю, что это подло. Я знаю, что так нельзя делать, но когда они крикнули: «Вы в опасности», меня охватил ужас. Не от того, что весь этот мир окончательно превращается в преисподнюю, нет… От того, что я никогда не стану мамой, никому не дам жизнь, никому не дам шанса продолжить меня здесь! Я одна у родителей и всегда мечтала, что у меня будет большая семья, настоящая семья с детьми, а тут такое. Когда мы в оплоте тогда встретились, я подумала: «Какой неопрятный мужик, но вроде приличный. Потерплю пару раз, залечу, и разбежимся, ничего и не узнает». Я же не знала, что ты такой… — плакала и каялась Веар.

— Какой?

— Мой…

— Дурёха. Ты думаешь, я бы убежал от тебя, если бы узнал о твоих планах? — Наив гладил её по голове и вытирал ей слёзы.

— Да. И правильно бы сделал. В этой ситуации мой поступок — самый неразумный из всех неразумных! — она гладила Наива по голове и вытирала ему слёзы.

Такого дурацкого ощущения, как теперь, у него не было никогда. Он не мог спать, не мог читать, не мог играть — он беспокоился. Но, как это ни удивительно, совсем не злился на Веар. В какую-то секунду в голове мелькнула малодушная мыслишка, как будто его использовали, а потом он подумал, что всё могло быть так, как она сказала: он бы и не узнал, и не мучился бы, и не влюбился бы без памяти. Нет, его не использовали — ему просто повезло. Безумно повезло встретить её и всё это пережить! Он смотрел на спящую Веар и никак не мог представить себе, что она не одна — внутри неё загадочный маленький человечек, который станет его продолжением. Каким он будет? На кого будет похож? В каком мире он будет жить?