Рефлекс змеи

– Ублюдок…

– М-м-м, – сказал я. – Это путь Джорджа Миллеса.

Прежде никогда и никто не смотрел на меня с такой всепоглощающей ненавистью, и меня это обеспокоило. Но я хотел выяснить, что+ Джордж выудил по крайней мере у одной из своих жертв, и это был самый подходящий случай.

– Я хочу того же, что и Джордж Миллес, – без обиняков сказал я.

– Нет, – он скорее проскулил, чем крикнул. В голосе ужас и никакой надежды.

– Да, – ответил я.

– Но я не могу. У меня столько нет.

В глазах его была такая смертная тоска, что я едва мог это выдержать, однако я подстегнул свою пошатнувшуюся решимость мыслью о пяти застреленных лошадях и снова повторил:

– Того же, что и Джордж.

– Не десять, – диким голосом сказал он, – столько у меня нет.

Я уставился на него.

Он не так понял мое молчание и забормотал, снова обретя голос в потоке молящих, упрашивающих, льстивых слов:

– У меня были расходы, ты же знаешь. Это все было не так просто. Почему ты не оставишь меня в покое? Не отпустишь? Джордж сказал, раз и навсегда… а теперь еще ты… Пять, – сказал он, видя, что я продолжаю молчать. – Может, пяти хватит? Это же много. У меня нет больше. Нет.

Я снова уставился на него и стал ждать.

– Ну, хорошо, хорошо… – Его трясло от злости и страха. – Семь с половиной. Этого хватит? Это все, что у меня есть, кровосос… ты хуже Джорджа Миллеса… ублюдок, шантажист…

Пока я смотрел, он трясущимися руками шарил в карманах и наконец вытащил чековую книжку и ручку. Неловко пристроив чековую книжку на конверте с фотографиями, он написал дату и сумму и расписался. Затем дрожащими пальцами вырвал листок бумаги и стоял, держа его.

– Только не в Гонконг, – сказал он.

Я не сразу понял, что он имеет в виду, потому упорно продолжал смотреть на него.

– Не в Гонконг. Только не туда. Мне там не понравилось, – он снова умолял, выпрашивал крохи.

– О… – Я закашлялся, пряча внезапное осознание. – Куда угодно. Куда угодно, только подальше от Британии.

Это был верный ответ, но ему легче от этого не стало. Я протянул руку за чеком.

Он отдал мне его. Пальцы его тряслись.

– Спасибо, – сказал я.

– Чтоб ты в аду сгнил.

Он повернулся и, спотыкаясь, пошел прочь. Не то бежал, не то падал, совершенно разбитый. «Ну, пусть это послужит ему уроком, – безжалостно подумал я. – Пусть помучается. Это ненадолго».

Я намеревался порвать чек, когда решил посмотреть, сколько стоит мое молчание – сколько он заплатил Джорджу. Я хотел порвать чек – но не порвал.

Когда я посмотрел на чек, словно солнце вспыхнуло у меня в душе, озарив ее изумлением и радостью.

Я воспользовался жестокостью Джорджа. Я потребовал, чтобы мне дали то же, что и ему. Его альтернативное предложение Элджину Йаксли.

Я получил его. Сполна.

Элджин Йаксли отправлялся в изгнание, а у меня в руках был его чек на семь с половиной тысяч фунтов.

Не на мое имя, и не на предъявителя, а на счет Фонда пострадавших жокеев.

Глава 16

Я немного побродил, пытаясь найти одного бывшего жокея, который теперь стал главным администратором Фонда, и наконец нашел его в приемной какой-то телекомпании. Там была куча народу, но я подмигнул ему, и он вышел ко мне.

– Выпить хочешь? – сказал он, снимая очки.

Я покачал головой. Я был в жокейской куртке, брюках, сапогах и анораке.

– Мне слишком дорого стало бы пьянствовать с тобой перед заездом.

– Тогда чем могу тебе служить? – весело сказал он.

– Возьми чек, – сказал я и протянул его ему.

– Фью! – присвистнул он, глядя на него. – И «ой»!

– Элджин Йаксли впервые так расщедрился?

– Да нет, – ответил он. – Несколько месяцев назад он перевел нам десять тысяч, как раз перед тем, как уехал за границу. Конечно, мы взяли эти деньги, но некоторые из попечителей сомневались, что это деньги чистые. То есть… ему ведь заплатила сто тысяч страховая компания, за тех застреленных лошадей. И все это выглядело уж очень подозрительно, так ведь?

– М-м-м. – Я кивнул. – Ну… Элджин Йаксли снова отправляется за границу, и дал мне этот чек для вас. Возьмете?

Он улыбнулся.

– Если совесть снова его тревожит, то мы все от этого получаем выгоду. – Он сложил чек, засунул его в карман и похлопал по нему.

– А других таких жирных чеков вы не получали? – как бы между прочим спросил я.

– Иногда нам завещают крупные суммы, но… но не столько, сколько Элджин Йаксли.

– А Ивор ден Релган разве не делал щедрых взносов? – спросил я.

– Да, он дал нам тысячу в начале сезона. Где-то в сентябре. Весьма щедро с его стороны.

Я подумал.

– А у вас не сохранился список спонсоров?

Он рассмеялся.

– Не всех. В течение многих лет тысячи людей делали нам взносы. Пожилые пенсионеры. Дети. Домохозяйки. Все, кого можно поблагодарить. – Он вздохнул. – У нас никогда не хватало денег на все нужды, но мы благодарны и за самую малую помощь… Ты сам знаешь.

– Да. Все равно спасибо.

– Сколько угодно.

Он вернулся в толпу собутыльников, а я – в весовую и взял седло, для того чтобы взвеситься перед последним заездом.

«Я такая же дрянь, как и Джордж, – подумал я. – Совершенно такая же. Я вымогаю деньги угрозами». Теперь, когда я делал это сам, оно не казалось таким уж гадким.

Гарольд ждал меня в паддоке.