Реформация. Противостояние католиков и протестантов в Западной Европе, XVI-XVII вв.

Лютеранские конгрегации порицали священников, появлявшихся на алтарях или на кафедрах, как миряне, в цветной красочной одежде, вскоре подобные происшествия стали рассматриваться как оскорбление, с которым следовало бороться.

Осенью 1523 года Цвингли начал проповедовать в черном одеянии. 9 октября 1524 года Лютер произносил проповедь в черной одежде, в то время как на утренней службе он проповедовал в принятом у монахов одеянии с капюшоном.

Правда, хотя такое одеяние быстро вошло в обиход у реформированных (кальвинистов), лютеранские церкви отличались по скорости его введения. В Аугсбурге прихожане торжественно поклялись не слушать проповедника, носящего ризу, в Вюртемберге ее запретили в 1556 году. Однако в Северной Германии одеяния, особенно стихарь, продолжали использовать гораздо дольше. Стихарь запретили в Нюрнберге только в 1810 году.

В Англии ношение платья стало одним из предметов разногласий между пуританами и сторонниками епископальной системы управления. Спорили, стоило ли носить стихарь в церкви, правильно ли различаются священники по отметкам одежды на улицах. В 1604 году пуританский священнослужитель доктор Рейнольдс вызвал переполох, появившийся в турецком одеянии на судебном заседании в Хамптоне.

Английские каноники 1604 года настаивали, чтобы английские священники, как и лютеране, носили на улицах строгие черные одеяния, а в церкви — стихарь. Во времена Кромвеля пуританин, вице-канцлер Оксфордского университета, как рассказывают, оскорбил общество, появившись в шляпе с загнутыми вверх полями и испанских кожаных сапогах.

ИНТЕРЬЕР ЦЕРКВИ

Протестантский пастор, стоявший на своей английской кафедре около 1600 года, видел многое из того, что было в старой церкви: каменный сосуд для святой воды около двери, купель на своем старом месте, открытый неф со стульями и несколькими скамьями. Мужчины все так же сидели с одной стороны, а женщины — с другой. Оставалась и скамья магната (возможно, сегодня она даже стала больше, здесь находились одна или несколько частных скамей).

Пол устилали камышом и соломой, ведь эта деревенская ризница еще не могла себе позволить покрыть пол плитами, как это делали в некоторых других деревенских церквах. И в конце XVIII века еще были деревенские церкви с непокрытым полом.

В одном из углов церкви могла находиться куча земли, она использовалась для похорон внутри здания. Некоторые пожилые люди по-прежнему молились перед алтарем, что городские женщины ошибочно принимали за поклоны священнику.

Устроенная как и некоторые церкви семьдесят лет тому назад, такая церковь позволяла человеку почувствовать прохладу, здесь не было суматохи, что вызывалось ее оголенностью и обнаженностью. Хотя старая дубовая перегородка по-прежнему отделяла алтарь от остального пространства церкви, церковные галереи наверху исчезли, равно как находившиеся слева и справа статуи. Переместили и картины, висевшие на стенах.

Подновленные фрески вызывали при взгляде на внутренние стены церкви чувство свежести и теплоты. Смущало обветшание, оно придавало церкви отталкивающий вид, скрываемый побелкой.

Если в старой церкви и был орган, то теперь его не было видно. Возможно, его убрали королевские войска, хотя наличие органа не являлось обязательным в законодательном порядке. На стене были начертаны Десять заповедей. Особое впечатление создавали контрасты тьмы и света, уюта и суровости, нагромождений и простоты. Соответственно, внутреннее чувство создавалось теперь собственным вкусом и настроением прихожанина.

Многое зависело от конкретного селения и его пастора, поддерживаемой им традиции. Однако поведение верующих, возможно, стало немного более серьезным, чем прежде, отчасти благочестивее, до некоторой степени искусственнее. Продолжали существовать церковнослужители и чтецы. Нефы практически не использовались для посторонних целей, вызывая прежние чувства об открытом и светском месте для разговоров и обсуждения деловых моментов, как обычно оставаясь центром мирской жизни.

Перемены вовсе не носили радикальный характер. Заметны были лишь изменения в обрядах. Частично они происходили благодаря переменам моральных устоев, новым концепциям добродетельного поведения и благопристойности, частично связывались с новыми литургиями, во время которых делались попытки превратить верующих в активную конгрегацию.

Средневековая деревенская конгрегация в вопросах культа в основном оставалась пассивной. Когда в торжественные моменты звонили в колокола, прихожане поворачивались к алтарю, преклоняли колени или произносили молитвенные восклицания. Однако основную часть службы они просто слушали, наблюдая за обрядами, совершаемыми священником (или священниками).

Оставаясь относительно пассивными, за исключением особенных моментов службы, многие прихожане продолжали беседовать о том, что интересовало лично их и их соседей. Так, известно, что протестантские сквайры проводили на церковных скамьях свои сделки. Новые же литургии смогли воздействовать и на них.