Регуляторы

Потому что кости лежали везде: черепа, грудные клетки, ноги, руки. Особенно пугали грудные клетки: почему-то они напоминали мне улыбающегося Чеширского кота из «Алисы в стране чудес». Когда мы наступали на кости, они не трескались, а разлетались в пыль. Запах усиливался, я чувствовал, как по лицу катится пот. Я словно попал в парную, а не в штольню. А крепь просто наводила ужас. Китайцы исписали все стойки свечной копотью. Словно после того, как их завалило, они занимались только тем, что писали свидетельские показания и выражали последнюю волю.

Я схватил Гейрина за плечо:

– Мы зашли слишком далеко. Мальчик, должно быть, прижался к стенке или спрятался в нише, и мы в темноте проскочили мимо.

– Я так не думаю, – возразил Гейрин.

– Почему?

– Потому что чувствую: он впереди. – Гейрин вновь сорвался на крик. – Сет! Пожалуйста, дорогой! Если ты впереди, поверни назад и возвращайся к нам!

Ответ мы услышали, но такой, что я едва не повернул назад. Из глубины штольни, заваленной костями и черепами, донеслось пение. Не слова, но детский голос, выводящий мелодию. И достаточно точно, потому что я узнал музыкальную заставку «Золотого дна».

Гейрин посмотрел на меня (глаза у него округлились, и белки ярко блестели в темноте) и спросил, по-прежнему ли я думаю, что мы обогнали мальчика. Я предпочел не отвечать, а двинуться дальше.

Вскоре среди костей нам начали попадаться инструменты: ржавые кирки с очень короткими ручками, маленькие жестяные коробочки с кожаными ремнями, какие я видел в шахтерском музее в Эли. «Керосинки», как называли их шахтеры. Эти примитивные светильники привязывали ко лбу, сунув под низ сложенную в несколько раз бандану, чтобы не сжечь кожу. На стенах появились рисунки, сделанные все той же свечной копотью. Изображали они койотов с головами пауков, пум со скорпионами-наездниками, летучих мышей с головами младенцев. Я до сих пор гадаю, то ли я их на самом деле видел, то ли странный запах штольни вызывал у меня галлюцинации. Потом я не спросил Гейрина, видел ли он эти рисунки. Может, забыл спросить, а может, не решился.

Внезапно Гейрин остановился, наклонился и что-то подобрал. Маленький черный ковбойский сапожок, застрявший меж двух камней. Малыш, похоже, просто выдернул ногу из сапога и побежал дальше. Издали все доносилось пение, поэтому мы знали, что мальчик впереди. Впрочем, голос вроде бы стал громче, но я не тешил себя надеждами: под землей звук распространяется по особым законам.