Регулирование экономики и бюрократия

Рассуждая на эту тему, нельзя также не упомянуть влияние споров о допустимости ценностных оценок в научной деятельности. Представители исторической школы превратили государствоведение из университетской дисциплины в учение об искусстве политического руководства для государственных деятелей и политиков. В университетских аудиториях и в учебниках изучались политические требования к экономике, что преподносилось в качестве «науки». Это «наука» обвинила капитализм в аморальности и несправедливости, выступила против предложенного марксистским социализмом решения как чрезмерно «радикального» и рекомендовала или государственный социализм, или систему частной собственности, регулируемую мерами государственного вмешательства. Экономическая наука перестала быть предметом научного изучения, превратившись в добропорядочный образ мыслей. Особенно с начала второго десятилетия нашего века такое переплетение университетской науки и политики стало восприниматься как нечто предосудительное. Пренебрежительное отношение общественности к официальным представителям науки, которые видели свою миссию в том, чтобы освящать «именем науки» партийные программы своих политических друзей, раздражение тем, что каждая партия считала себя вправе ссылаться на выгодный для нее «научный» вывод, т. е. на вывод следующих в ее свите руководителей научных кафедр, не могли далее оставаться без последствий. И когда Макс Вебер и несколько его друзей выдвинули требование о том, что «наука» должна отказаться от высказывания ценностных суждений, что научные кафедры более не должны использоваться для пропаганды политических идей в сфере экономических знаний, они встретили почти повсеместное одобрение.

Среди тех, кто соглашался с Максом Вебером или по крайней мере отваживался не противоречить ему, были в том числе авторы, чье научное прошлое целиком и полностью противоречило принципу объективности и чьи литературные достижения были не чем иным, как парафразом определенных экономико-политических программ, хотя их понимание «свободы от ценностных суждений» носило особый характер. Людвиг Поле и Адольф Вебер рассмотрели основную проблему интервенционизма, изучая эффективность рабочих объединений в вопросах политики заработной платы. Приверженцы господствующей профсоюзной доктрины, разработанной Л. Брентано и супругами Веббами, были не в состоянии противопоставить их высказываниям сколько-нибудь весомые аргументы. Выход из создавшегося неприятного положения они, как им казалось, сумели найти в новом постулате о «науке, свободной от ценностных суждений». Опираясь на него, они могли уходить от обсуждения любых неудобных вопросов, высокомерно замечая, что вмешательство в межпартийные дрязги несовместимо с высоким статусом науки. Так принцип свободы от ценностных суждений, который Макс Вебер решительно отстаивал в твердом убеждении, что этим он способствует возобновлению научного обсуждения проблем общественной жизни, был использован для того, чтобы защитить доктрины исторической, реалистической школ и школы социальной политики от критики со стороны экономической теории.