Рей пробует! (ЛП)

Он не выключал стрим, не в силах нажать на крестик. Рей была такой юной, жизнерадостной и счастливой, и он не мог остаться без её света, неважно, насколько ему было больно. Даже когда Дэмерон подхватил её на руки и начал кружить, а Бен ударил кулаком в стену, он не мог просто закрыть ноутбук.

В конце концов он заснул. Очнувшись в три часа ночи, помятый и с похмельем, Бен увидел, что трансляция давно закончилась. Однако в Твиттере его ждало несколько сообщений, последнее из которых пришло только десять минут назад.

Рей Пробует: ээээй, не спишь?

Рей Пробует: я получила твой подарок – спасиииибоооо большое. в смысле, я всегда говорю тебе спасибо, но это просто ваааааау. и я собираюсь потратить деньги на уроки боёв на мечах, наверное, и на дорогие суши, и мб на прогулку на лодке????

Рей Пробует: и я по тебе скучаааааююю

Рей Пробует: даваааай, беееен, отвеееееть

Рей была явно пьяна и хотела общения, но у Бена слишком болели и голова, и сердце, чтобы сейчас даже подумать о том, чтобы говорить с ней. Впервые он проигнорировал её сообщения.

***

Бен шёл между полок хозяйственного магазина, затянув капюшон на толстовке, чтобы максимально ограничить подступавший к его глазам свет. Голова трещала от большого количества выпитого вчера виски, и Бен чувствовал себя так, будто по нему потопталось стадо слонов.

Не то чтобы он когда-то видел слонов. Не то чтобы он, блять, вообще путешествовал. Потому что, несмотря на щедрую зарплату, времени на отпуск у него не было.

Какое же, сука, счастье, что сегодня было воскресенье. Он почти всегда работал по субботам, и обычно воскресенье было его единственным выходным.

Он уставился на разные шпаклёвки, размышляя, какая лучше подойдёт для того, чтобы скрыть отпечаток кулака на стене. В ремонте дома он понимал мало, но слишком стеснялся попросить помощи у консультанта. Вчера он ударил кулаком в стену, потому что двадцатилетняя ютуберша, чьи видео ему нравились, обнималась с кем-то другим – По Дэмероном, чтоб его – но всё же. Бену было стыдно за свой необузданный порыв ярости.

Рей заслуживала счастья, и неважно с кем.

И всё равно. По ебучий Дэмерон был последним человеком на Земле, с кем Бен хотел бы её видеть.

Пока он тупо пялился на шпаклёвки, случилось кое-что очень странное. Чистый, мелодичный смех раздался где-то неподалёку, и казалось, что его сердце запело в ответ.

Рей.

Он скинул капюшон с головы, затем повернулся, отчаянно пытаясь увидеть её. Как это было возможно? Да, По жил в Нью-Йорке, что, вероятно, значило, что и Рей здесь жила, но что она делала в хозяйственном магазинчике в Бронксе?

Как вдруг она предстала перед его глазами.

На ней была испачканная коричневая футболка и рваные джинсы, на лице не было косметики, а волосы наспех собраны в три пучка. Она была самой прекрасной девушкой в мире.

– Я найду, – крикнула она через плечо, прежде чем столкнулась с Беном. – Извините, – сказала Рей, проходя мимо него.

– Рей, – её имя вырвалось у него из груди, Бен ничего не смог с этим поделать.

Она замерла, затем повернулась.

– Что Вы сказали? – спросила она, глядя на него широко распахнутыми глазами.

– Рей, – повторил он и шагнул к ней. Когда она отступила на шаг, он умоляюще протянул руку. – Пожалуйста, не бойся, это я…

– Бен?

Громкий хриплый голос раздался из-за его спины. Голос, преследовавший его в кошмарах и самых сокровенных мечтах. Бен застыл с протянутой к Рей рукой. Этого просто не могло…

– Что ты здесь делаешь?

Он не мог спутать голос отца с чьим-то другим. Бену казалось, что он падает в глубокую яму, и мир переворачивается с ног на голову. Хан Соло был здесь, в этом крошечном хозяйственном магазине. Каковы шансы, что его сладкие мечты и жестокая реальность настигли его именно здесь и в один и тот же момент?

На лице Рей читались самые разные эмоции, она глядела на него. Бен просто хотел поговорить с ней, успокоить, но уже слышал приближавшиеся знакомые тяжёлые шаги, и час свести счёты не ждал. Он медленно повернулся, боясь того, что должно было произойти.

– Привет, пап.

========== 5. «Рей пробует… говорить о семье!» ==========

Хан Соло выглядел… старым.

Прошло всего пять лет, но Хан постарел, казалось, на все десять. Лицо изрезали морщины, волосы стали почти полностью серебристыми, плечи с возрастом начали опускаться. В восемнадцать лет Бен вытянулся выше своего отца на три решающих сантиметра, но теперь казался выше сантиметров на десять.

Хан осторожно взглянул на него, словно не был уверен, что Бен сейчас не закричит или не начнёт крушить стеллажи. Честно говоря, Бен и сам не был в этом уверен.

– Ты всё ещё со Сноуком? – наконец спросил Хан.

С губ Бена сорвался ужасный звук – некая смесь смеха и разочарования.

– Это первое, о чём ты спрашиваешь? Не «привет, как дела, представляешь, прошло уже пять грёбаных лет с тех пор, как я в последний раз признавал твоё существование»?

Лицо Хана исказилось.

– Это кажется самым важным, учитывая всё, что произошло.