Рей пробует! (ЛП)

Бен усмехнулся и провёл рукой по глазам. Он не будет плакать из-за Хана, нет. Он рискнул взглянуть на Рей и увидел, что она с ужасом переводит взгляд с него на отца.

Она тяжело сглотнула, прежде чем обратиться к Хану:

– Ты никогда мне не говорил… – её взгляд снова метнулся к Бену. – Я не знала.

Бен издал ещё один болезненный звук.

– Значит, ты теперь даже не признаёшь, что у тебя есть сын, да, пап?

Совести Хана, по крайней мере, хватило на то, чтобы вздрогнуть. Он почесал затылок и начал переминаться с ноги на ногу.

– К слову не пришлось. Знаешь, она на меня работает. Мы не говорим… о семейных делах.

По лицу Рей было ясно, что Хан обманул – они говорили о семейных делах. Бена пронзила новая волна боли. Его родители быстро нашли ему ещё одну замену.

Ему следовало догадаться раньше. Рей работала в авторемонтной мастерской и знала По Дэмерона… Иногда Нью-Йорк оказывался чертовски тесным.

Он просто никогда не думал, что они встретятся именно так.

– Думаешь, он заменил бы тебе отца? – сказал он Рей жёстче, чем намеревался. Голос ему больше не подчинялся. – Кто угодно, но не он.

Рей вздрогнула, и Хан шагнул вперёд, встав между ней и Беном.

– Поосторожнее, – прорычал Хан. – Ты ничего о ней не знаешь.

Как это знакомо – Хан Соло мчался на помощь ко всем, кроме своей семьи. Бен поймал взгляд Рей через плечо отца.

– Вообще-то я знаю многое, – тихо ответил он, глядя, как её ресницы подрагивают. – Я просто не осознавал, что ей не повезло познакомиться с тобой. Узнать тебя. Как и мне.

Карие глаза Рей заблестели от слёз, и Бен почувствовал себя куском дерьма. Чёрт, ситуация опять вышла из-под контроля. Он вновь направил внимание на Хана, во взгляде которого смешались враждебность и растерянность. Бен замотал головой.

– Неважно, – сказал он. – Очевидно, что ты всё ещё ненавидишь меня, ничего не изменилось. Поздравляю с обретением новой дочери.

Он развернулся и собрался уйти – его стена обойдётся и без шпаклёвки – как вдруг рука Хана легла на его плечо. Хватка отца была сильной даже спустя все эти годы.

– Подожди, – сказал Хан. – Бен… твоя мама и я…

– Что? – выплюнул он, будучи в нескольких секундах от того, чтобы скинуть с себя руку Хана и вырваться.

– Мы слишком погрязли во всём этом дерьме, и я даже не знаю, с чего начать, но мы… скучаем по тебе.

Бен не мог совладать с собой – он согнулся пополам, схватившись за живот, словно его пырнули ножом. Из всех жестокостей, которые мог сказать его отец, эта была худшей.

– Нет, это неправда, – он задыхался. – Если бы вы скучали по мне, то были бы рядом, когда я рос. Вы бы связались со мной пять грёбаных лет назад, или четыре, три, когда-нибудь. Вы бы заботились о моём благополучии, а не о политическом имидже мамы, – теперь он плакал, чёрт подери. Даже после всех этих лет он был жалок, стоило столкнуться с возможностью принятия его отцом.

Он точно знал, что сказал бы на это Сноук: «Мой мальчик, ты всегда был слаб. Убей прошлое. Стань тем, кем должен».

Но почему было так больно?

Хан выглядел обиженным, будто у него было на это право после того, как он бросил своего ребёнка – словно мусор, причём не раз и не два. Ему можно было вручить приз как лучшему вечно отсутствующему в семье отцу. А когда он наконец-то соизволил принять участие в семейных делах – то только и делал, что нападал на сына, ведь Бен предпочёл карьеру идеалам Леи. Кто дал ему право? Будто он сам не плевал на эти идеалы бессчётное количество раз во имя своих эгоистичных желаний.

Хана не было рядом, когда Лея плакала и кричала в истерике, стоило её мужу отправиться в очередную таинственную «командировку» с другом Чуи. Он не видел, как Лея срывалась на Бена, слишком обеспокоенная тем, что её сын пойдёт «по неверному пути», из-за чего у Бена появились комплексы. Хана не было рядом.

– Если бы вы скучали, – продолжал Бен, ярость схлестнулась с горем, – то приглядывали бы за мной. Вы бы спросили, стоило ли оно того, принесло ли это мне счастья, – он тяжело сглотнул. – Мы бы не стояли сейчас здесь, если бы вы действительно по мне скучали.

– Бен… – мягкий голос принадлежал Рей. Бен потряс головой не в силах взглянуть на неё. Он не мог смотреть на её милое личико – ещё одно нечто прекрасное и доброе, чего Бен никогда бы не обрёл и не заслужил.

Хан прочистил горло.

– Это так? – его голос был низок и груб. – Ты счастлив?

Бен снова усмехнулся, хотя ему было совершенно не весело. Он поднял глаза к потолку, пытаясь сморгнуть подступившие слёзы. Потолочная плитка пожелтела от старости и покрылась вмятинами и проколами, будто какой-то скучавший работник подбрасывал карандаш, пытаясь понять, сможет ли тот прилипнуть к потолку.

Весь мир был таким. Сломанным, гнилым и дырявым.

– Нет, – сказал он. – Не счастлив.

С этими словами он ушёл прочь.

***

– Бен! Эй, подожди!

Крик доносился откуда-то из-за его спины, и явный шок от услышанного заставил его замереть на месте. Он был на полпути к ближайшей станции метро – ему так отчаянно нужно было сбежать, что он и не намеревался звонить водителю.