Рэя

– Ты чего? – не много не поняла.

– Что мне делать?

Она только нахмурила брови.

– Мне одежду снимать? – спросил, снова.

– Как хочешь… – ответила сразу, не подумав. – Если ты не фетишист, – то снимай.

Он стал сбрасывать с себя всё, что на нём было. Причём начал с самого конца: сначала потянул за носки, следом за ними слезли и ботинки. Вытянув один рукав рубашки вместе с курткой, другая нога застряла в ботинке. А она лежала, молча улыбаясь, чуть раздвинув ноги. Одна рука тут же оказалась между ног, со второй стала медленно снимать перчатку, и, покусывая за края пальчиков, стягивала её зубами.

Потянув за ворот, завалила его на спину и стянула одним махом и куртку, и рубашку, вместе с майкой, а сама – крутанулась и присела снова на колени. Но тут же, весь сумбурный процесс затормозила. Хотела бы она припомнить, когда имела настоящий человеческий секс, но перед ней – мужчина, будто его на ночь «заказала», впервые за всю жизнь. Потому, всё должно быть размеренно, каждый мускул обязана прочувствовать, насладиться каждым движением и запомнить это чувство наслаждения.

Возможно, в жизни больше такого подарка ей не получить, и, так и останется исполнителем только чужих желаний.

Она привстала на коленях и прислонила его голову к своей груди.

– Снимай, – прошептала сладко.

– Что?

– Сними мне трусы.

– Ага… – понял, – промычал в ответ.

Руками принялся искать край тех латексных шортиков. В то же время, звенели шарики-бубенчики, как окантовка костюма эльфа. И больше получалось ягодицы лапать, не зная с чего начать. Но Рэя быстро прогнала прочь его неопытные руки – прикусив, по привычке, губу, будто следом последует боль, надорвала один передний край, потом – чуть дальше, и разорвала полностью шорты, вместе с колготками.

Он хмыкнул удивлённо и поцеловал в живот.

– Почему я этого не помню? – пробормотал.

– Потому что ты был пьян… Я этим пользовалась и просто спала.

– Да? А почему?

Этот вопрос её, немного, с толку сбил. Присела, и посмотрела куда-то в сторону.

– Давай не будем лучше, – едва ли договорив, решила снова целовать короткими частями.

– Давай. А почему?

– Потому… – промычала, не отрывая губ. – Замученная была, спать хотела.

– Эй! – оторвал от себя. Сначала ухмыльнулся, потом серьёзно сказал: – Прикуй меня к кровати, я не хочу от тебя уходить.

Рэя улыбнулась в ответ, но покачала головой. И далее последовал ещё один поцелуй.

– …Подари мне последнюю ночь. Я сегодня хочу умереть… – снова своё повторил.

– Шутишь? Заходи ко мне почаще, и каждая ночь будет казаться последней, – закончила фразу коротким поцелуем.

– Я не шучу! Ты – единственная, кого я хотел бы видеть, в последний раз.

На этот раз она сама от него отлипла. Ухмылка медленно сошла, незаметно исчезла страсть, похотливость, и она обхватила себя руками, спрятав грудь. Но он быстро сообразил, что шуточек его не понимает. Несвязанные фразы со странными намёками попросил забыть, и, в подтверждение решительности, прислонил к своему тёплому телу, а рукой полез между ног. Она сразу распознала знакомый ей язык тела и жестов. Мышцы напряглись, руками обняла его толстую шею, и глаза закрыла, прикусив, все ту же, нижнюю губу.

– Расслабься! – отреагировал, когда почувствовал, что она – как кролик, забившийся в угол. Увидел, как прикусила палец и задержала дыхание. Застонала, будто от боли.

– Знаешь, о чём сейчас мечтаю? Просто хочу выспаться. У тебя на груди, – прошептала, когда внезапный испуг отхлынул, – реакция тела на прикосновение прошла. Потому что часто «прикладывались» к тому месту, а она терпела, прикусив что-нибудь. – Но перед этим – буду тебя долго истязать. Пока хватит сил.

Она, и правда, настолько возбудилась, что готова потратить все свои силы на настоящий, нежный и чувственный секс, по которому соскучилась за столько лет. Хотя, могла бы, как и прежде, – просто проспать, и с ним была уверена, что никакой внезапной пакости и боли не стоит ожидать.

Рэя ожила, – повеселела: лицо, в бледно-оранжевом свете, посветлело, а губы, увлажнённые слюной, привлекательно заблестели. Она решила оставить все свои прелюдии, которыми владела, и приступить к самой основной и важной сцене, к которой её мало допускали.

То одеяние эльфа, что поблескивало тускло и звенело, нужно было снять. Сперва, попросила его помочь, чтобы также разорвал, как и шортики недавно. Нравилось ей это делать, когда нет доступа к телу, а снимать такие вещи быстро невозможно. Но вспомнила, что его руки всё так же неуклюжи; хоть и сильные, но слишком неопытны. Поэтому, лёгким движением стянув до пояса, сбросила с себя, как змея – кожу. И сеточка сползла на живот.