Рейдер

Странно, не был в Мормонском лагере всего несколько недель, а такое впечатление, что несколько месяцев. С моего участка он казался другим, как бы двухмерным — левый берег и правый. С позиции торговца, расположенной выше палаток, шалашей и прочих хибар, лагерь кажется многомерным. В нем теперь уйма новых людей. Или, может быть, я увидел тех, с кем раньше не пересекался. Тогда у меня покупали мясо только те, кто жил и работал поблизости, а теперь пришли за покупками или просто поглазеть почти все. Торговала Катрин. У нее это лучше получалось. Как говорят китайцы, если не умеешь улыбаться, в розничной торговле тебе, то есть мне, делать нечего. Первыми за покупками пришли все члены ее секты. К моему удивлению, скидок никому не делала. Мормонская скупость распространяется на всех, а на мормонов — в первую очередь. Разве что товар отпускала им самый лучший, хотя объяснил ей одно из правил торговли: сперва продается худшее. Мормоны купили у нас всех бычков-двухлеток оптом, чтобы забивать по одному и делить по паям, и все мыло, потому что лагерь разрастается, и стирка становится все более доходным делом. Большую часть муки, вяленого мяса и лярда забрал лавочник Фредди Беркли, а бобы — Сара Флинт, которая расширила свою столовую и наняла двух работников-китайцев. Последних в Мормонском лагере, да и во всей Калифорнии, становится все больше. Добираются до Америки они без гроша в кармане и первое время батрачат на других. Кобыла Бетти и мул достались небольшой горнорудной компании, добывавшей золото выше по склону, почти в километре от реки. Воду туда приходится возить, но, говорят, все расходы окупаются с лихвой, потому что находят много золотых самородков. Остальное разлетелось среди старателей-одиночек. Продажа привезенного заняла у нас всего два с половиной дня.

— Сколько мы заработали? — спросила Катрин после продажи последнего одеяла.

Считала она слабовато. Ее умения хватало для работы с мелкой розницей, но при больших покупках звала меня.

— В три с лишним раза больше, чем затратили, минус кредит, — ответил я. — Еще пара таких ходок — и наварим столько, сколько вся твоя семья намыла здесь за несколько месяцев.

Прибыль от торговли навела меня на грустные мысли, что, за редким исключением, любое романтичное дело приносит прибыль не тем, кто им занимается. Люди, не разгибая спину, от зари до зари корячатся здесь, а большую часть прибыли достается другим. Даже не мне, хотя я, конечно, тружусь меньше золотоискателей. Истинные выгодополучатели начинаются с уровня Кристобаль Домингес.

На обратном пути, когда мы подъехали к тому месту, где я когда-то устроил засаду, бежавшие впереди собаки, получившие клички Гарик и Горилла, что-то почуяли, насторожились. Кобель обнюхал камень на обочине и пометил его струей. Сука пробежала дальше и остановилась, глядя на вершину холма. Гарик поднялся немного по склону холма, остановился и залаял. Это был не злобный лай, когда собака почуяла опасного зверя. Так обычно реагируют на человека, предупреждая его и оповещая своего хозяина.

Я ехал впереди фургона, поэтому придержал коня и приказал Катрин:

— Стой! Сядь в глубине фургона и приготовь револьвер!

— Зачем? — спросила она, хотя неоднократно объяснял, что должна делать во время нападения или угрозы его, а потом выполнила приказ.

Спросила не из вредности. Так уж устроены женщины, что им желательно пообсуждать предстоящие действия, чтобы, даже беспрекословно выполняя твои приказы, почувствовать свою значимость. Они просто не могут понять, что иногда на обсуждения нет времени. Во-первых, в женском сознании время течет иначе, как густой кисель, не всегда, правда, сладкий; во вторых, как это так, нет времени на нее, всю такую-растакую?!

Я вернулся к фургону, спешился, привязав коня к кузову. Винтовка была заряжена, оставалось только взвести курок. Выглянув из-за задней части фургона, никого на вершине холма не обнаружил. И собаки перестали гавкать, подбежали к фургону. Может, кто-то просто остановился здесь передохнуть. Правда, непонятно, зачем залезал так высоко? Я решил подождать.

— Что там? — послышался из фургона голос Катрин.

— Заткнись, — как можно спокойнее посоветовал я.

Если говоришь эмоционально, женщина принимается зеркалить тебя. Так они понимают общение. Грубость, произнесенная нейтрально, рвет у них шаблон и выключает на время, но злоупотреблять этим приемом не стоит.

Я подождал немного, после чего выстрелил в кусты на вершине холма.

В ответ прилетели две пули. Обе попали в свободно висящий брезент в задней части фургона, выше и левее меня. Стреляли налетчики не ахти. Я перезарядил винтовку и выстрелил туда, где появился черный пороховой дым, и перебежал к передней части фургона. В то место, откуда я убежал, прилетели две пули. Насколько точно, сказать не могу. Наверное, и стрелявшие не знали результат.