Рейдеры

– Не мы такие – жизнь такая. Классика жанра. Выбор небольшой: либо ты – либо тебя. Действительно, по большому счету и в том мире, откуда мы пришли, дела обстоят точно так же. Просто формы изменились, масштабы, да и лицемерие стало в почете. Любим мы красиво все объяснить. Роль главной «крыши» выполняет государство, оно собирает налоги – с людей, с бизнеса. На эти налоги содержит службы, которые обеспечивают этот сбор и послушание масс; армию, которая не дает чужим покуситься на твою долю, и так далее. А поэтому лично я не вижу ничего плохого в том, что по факту действительно мы рейдеры. Это ни плохо и ни хорошо. Это жизнь! Не мы, так кто-то другой. Один ли он будет, или весь этот торговый путь несколько князей, ханов, конунгов и ярлов поделят кусочками, и каждый будет иметь свою долю с него. Это уже есть. И мы на их фоне выглядим еще весьма респектабельно. Мы прогрессорствуем! Мы не просто доим эту корову, но еще кормим ее, обихаживаем и работаем над повышением удойности. Разве не так?

И тут же вернулся к главному вопросу:

– Как думаешь, сколько соберут?

Никодимов развел руками.

– Даже предполагать не буду. Но думаю, немало. Мы лакомый кусок. А ты чего так озаботился? Огнестрел рулит!

– Это понятно! Просто имею я определенные планы на Рюрика. Точнее, на Олега, исходя из информации от наших историков. Но то ли информация эта недостоверна, то ли мы действительно не в своем мире, но Рюрик до сих пор жив. Так вот в мои планы не входит убийство кого-либо из них двоих. Да и сражения хотелось бы избежать.

– Я заметил, что ты в этом мире немного сентиментальным стал.

– Умным! – Фомичев постучал пальцем по своей голове. – Наверное. Да и не был я кровожадным никогда. Ты ж должен знать.

– Поэтому я и пришел тебя арестовывать всего лишь с четверкой бойцов. Да и то – больше для важности. Почесал, так сказать, собственное честолюбие и оказал уважение тебе. Иду арестовывать самого Фомичева! Кто ж знал, что там все так получится?

– Жалеешь? Тебе ж слегка за тридцать было в тот день?

– Тридцать два. Майор в нашей системе в тридцать два – это нормально. Средний опер, без подвигов в биографии и звание среднее. А жалеть?

Сначала – да. Наверное, как все, кто сюда попал не по своей воле. Или кто еще не успел вкусить «прелестей» старости и считал, что все еще впереди. А вот вы – ну, те, кто там был уже просто в возрасте, как ты, или вообще божьи одуванчики, – точно ни о чем не жалеете. Кстати, ты поэтому трех жен завел? Чтоб оторваться на всю катушку?

– Мы ж уже это обсуждали. Ой, неспроста ты этой темой интересуешься! – Князь, смеясь, погрозил ближнику пальцем.

И посерьезнев, продолжил:

– И в наше время это было не редкость. Просто государство закрывало на это глаза. Я имею в виду, что хватало мужиков, живших на две-три семьи. Официально одна, а по факту больше. В советское время это была редкость и каралось государством. А позже… Все всё знали! И жена, и эти женщины, и друзья, и вообще все, кому это было интересно. Но! Государство этого не замечало. А тут вообще существует институт наложниц. И не жена, и даже не любовница, а так… Секс-рабыня, что ли. Видеть в этом качестве Расу и Лину я не хотел. И кого тут нужно обманывать? И зачем? Жизнь так распорядилась. Пожалел я девчонок.

– Любишь?

Сергей вздохнул и задумался.

– Лизу – да! Девчонок… наверное, нет. А вот хочу – да! И, во-первых, у меня по отношению к ним появилось чувство собственника и, соответственно, ревности, если их кто-то будет, ну, сам понимаешь… Во-вторых, лет так до тридцати пяти – сорока мужчине одной женщины мало. Я беру в среднем. И мужчины есть разные, и женщины тоже. Поэтому мне в данный момент комфортно. Как дальше будет, пока не знаю, но думаю, ума справиться с этой ситуацией хватит.

И он вкратце, не вдаваясь в подробности, рассказал об ультиматуме Елизаветы. Никодимов рассмеялся.

– Я тоже заметил, какие взгляды кидала на тебя теща Черныха. Там теща сама хоть куда – ей, наверное, чуть больше тридцати.

– Угадал! Тридцать два. Я поинтересовался у Васильева. Кстати, очень уж Сергей Петрович на нее прореагировал. Прям онемел. Надеюсь, это не просто так.

– Подтверждаю! Интересовался он у полоцких купцов, что к нему за товаром заходили, этой персоной.

– Ты и это контролируешь?

– Нет, это сопутствующая информация. Ты не коснулся бы этой темы – я бы и не вспомнил.

– Понятно! Ладно, по твоей докладу завтра соберу военный совет. Будем думать, как выкрутить ситуацию в максимально выгодный для нас вариант.

Когда Никодимов уже выходил, Фомичев, глядя ему в спину, произнес:

– А ты опасный человек! Вот так, походя, можешь вытащить информацию, которую как бы не стоило и обсуждать.

Никодимов, уже взявшись за ручку двери, остановился и, повернувшись, спросил:

– Это что касается отношений в твоей семье?

И уловив согласие в глазах Фомичева, улыбнулся.

– Наверное, профессиональная деформация. Одно из качеств оперативника – умение расположить собеседника для доверительного разговора. Этому и учат, но лучше, когда это качество является врожденным.

И еще раз улыбнувшись и открывая дверь, добавил: