Рейх. История германской империи

5 января 1919 года, за две недели до выборов в учредительное Национальное собрание, левые из «Союза Спартака», только что преобразованного в Коммунистическую партию Германии, при поддержке части революционно настроенных солдат и рабочих организовали в Берлине вооруженное выступление в попытке захватить власть и по примеру своих русских единомышленников – большевиков поставить учредительное собрание перед свершившимся фактом. Поводом к восстанию послужил отказ главы берлинской полиции Эйхгорна, независимого социал-демократа, близкого к спартаковцам, подчиниться распоряжению прусского МВД об его отставке. 4 января 1919 года Эйхгорн обратился за помощью к независимым социал-демократам и коммунистам. Образованный 5 января 1919 года на волне массовых демонстраций против правительства Эберта – Шейдемана Временный революционный комитет из 53 членов, во главе с коммунистом Карлом Либкнехтом и независимыми социал-демократами Георгом Ледебуром и Паулем Шольце, заседал в здании полицай-президиума Берлина. Комитет объявил себя временным правительством и призвал к вооруженному выступлению, чтобы «довести революцию до конца». Вот как описал происходящее Шейдеман, министр иностранных дел в правительстве Эберта: «Я был в первый раз после 9 ноября с несколькими друзьями в театре, когда меня позвали к телефону и сообщили, что снова вспыхнула гражданская война… С большим трудом удалось нам ночью собраться в имперской канцелярии, где мы сидели без какой бы то ни было вооруженной помощи и без возможности предотвратить разбойное бесчинство в Берлине. Важнее, всего казалось добыть оружие. Это поручили Носке, который тотчас уехал, чтобы поискать сотрудников (при этом он произнес историческую фразу о том, что «кто-то должен все-таки стать кровавой собакой», обыгрывая прозвище, которое дали Эберту и Шейдеману левые. – Б. С.). Весь следующий день, понедельник… наши партийные товарищи, безоружные, как бы живым кольцом окружали Вильгельмштрассе, куда наступавшие отряды путчистов пытались передвинуть пулеметы с Унтер-ден-Линден и Лейпцигерштрассе.

В ночь на вторник пришли независимые: Каутский, Брейдис и Дитман, которые сами испугались господства кровожадных бунтарей и предложили свое посредничество. Пока они говорили с нами, спартаковский союз продолжал свою уличную войну и занял государственную типографию, управление железных дорог и два провиантских склада. Весь Берлин был терроризирован уличными бунтовщиками. Отпечатанный в чужой типографии номер «Форвертса» (официального органа социал-демократической партии. – Б. С.) был арестован и брошен в Шпрее. Переговоры – бессмысленная трата времени, потому что участники этих переговоров вовсе не управляли сражавшимися на баррикадах – продолжались, однако не могли привести ни к какому результату, так как революционные старосты согласились освободить на известных условиях помещения буржуазных газет, но ни за что не желали освободить «Форвертс». Спартаковский союз вообще в переговорах не участвовал. Между тем от Носке, который в неустанной, днем и ночью, работе собрал в Далеме небольшой отряд, не было никаких вестей. В эти тревожные дни мы, не уходя домой, ночевали в государственной канцелярии, под взрывы гранат и пулеметные очереди…

Наконец в четверг депутация, все члены которой были социал-демократами, объявила о своей готовности очистить помещение «Форвертса», если в ночь на пятницу с нашей стороны не будет военных действий. Но захватчики, занимавшие помещения газет и ряда правительственных учреждений, заявили, что они не выпустят из рук добычу и уступят только силе. Это также соответствовало позиции Эйхгорна, который со своими приверженцами и добытым оружием на пивоваренном заводе Бец владычествовал над северной частью Берлина как разбойничий атаман. В переговорах прошло пять дней. Всего 10 дней отделяли нас от Национального собрания. В пятницу Носке приехал в имперскую канцелярию, невзирая на все попытки спартаковцев поймать его по дороге туда. Мы заклинали его наконец выступить, хотя он не довел еще до конца своих приготовлений и во что бы то ни стало хотел избегнуть неудачи. В дождливую субботу с пестро составленным отрядом он пошел через Берлин, и в то же утро потсдамские войска освободили «Форвертс». В воскресенье к вечеру у разбойников были вырваны полицейский президиум и ряд помещений газет, а старая социал-демократическая партия исполинской демонстрацией заявила свой протест против кровопролитных попыток бунта истекшей спартаковской недели. Понадобился еще один день для того, чтобы уничтожить гнезда бунтовщиков в других районах Берлина. Всего за неделю до нашей победы на выборах в Национальное собрание было свергнуто правительство Либкнехта и Ледебура и их состоявшая из фанатиков и разбойников свита».