Рейна, королева судьбы

– Послушай, – снова начал Нир. – Это настолько нечестно, что…

– Так, – еле слышно произнесла девушка.

– Что?

Она уставила на него полные слез глаза.

– Зачем ты меня мучаешь, Нир? Что ты хочешь?

Признания в письменном виде? В трех экземплярах? Что это даст тебе? Что это даст нам?

«Мы сможем жить как нормальные люди!» – чуть не выпалил Нир, но вовремя прикусил язык. С этой фразой следовало потерпеть как минимум до просмотра видео.

– Что это даст мне? – переспросил он. – Чувство доверия. Мало?

– Чувство доверия… Хорошо… – она вся подобралась и, сцепив пальцы, произнесла с монотонной интонацией, как произносят в суде формулу о правдивости показаний: – Если видео останется прежним, то я признаю, что была не права. Что, как ты выразился, система не работает. Теперь доволен?

Нир серьезно кивнул.

– Теперь доволен…

«Вот и все, – подумал он, снова выруливая на шоссе. – Теперь лишь осталось посмотреть это чертово интервью, и дело в шляпе. Надо же! Я-то готовился к длительной осаде, а проблема решилась так быстро. Знать бы только, какую цену нам обоим придется заплатить за эту терапию…»

Минут десять они ехали молча, думая каждый о своем. Когда Рейна наконец прервала молчание, ее голос звучал с нескрываемым сарказмом.

– Если ты так торопишься узнать, что там, то почему мы едем кружным путем? Что это за окольные дороги?

Нир покосился на нее и вздохнул.

– Похоже, ты ничего не понимаешь, а? Совсем ничего? Мы с тобой совершили двойное убийство. Хорошо звучит? Двойное убийство. И, учитывая состояние по крайней мере одного трупа, это будет трудно оправдать необходимой самообороной. Да и другой тоже… Я вогнал ему пулю в башку, когда он уже лежал на земле после двух первых выстрелов.

– И правильно сделал, – твердо сказала она. – Я бы и сейчас им добавила. Гады поганые…

– Правильно… неправильно… – Нир пожал плечами. – Но как минимум несколько лет за решеткой нам светят. Причем в разных камерах, что особенно удручает.

Ответом ему был короткий смешок. Левая рука Рейны нерешительно дрогнула, погладила обивку кресла, тронула приборный щиток и транзитом через рукоятку тормоза переместилась на колено водителя.

– А нельзя тут где-нибудь… – глядя в сторону, проговорила она, – приостановиться… ненадолго…

Нир свернул на обочину еще резче прежнего.

Машина еще катилась, а Рейна уже сдирала с себя одежду. Они набросились друг на друга так, как будто и в самом деле отсидели по десятку лет в одиночных камерах. Без ласк, без поцелуев, захлестываемые одним бьющим через край, неудержимым нетерпением, коротким и однозначным, как выстрел в голову.

– А-ах! – выдохнула она, сотрясаясь в пронзительной длящейся судороге, на грани, за гранью того, что может вынести истекающее любовью человеческое тело.

– А-ах! – выдохнул он, пронзенный ответным спазмом, выплескивая все свое существо в расплавленную лаву ее живота.

Потом они еще какое-то время сидели так, прижавшись друг к другу, слившись воедино, приходя в себя, как поле после взрыва, деля оставшиеся силы пополам при помощи нескончаемо долгого поцелуя, пока проехавшая машина не вернула их в реальность своим насмешливым гудком.

– Расцепляемся? – спросила она, оторвав губы от его губ.

– Угу… надо ехать…

Рейна, не торопясь, перебралась на свое сиденье.

– Ну вот, – деловито констатировала она. – Теперь можно и в разные камеры. Кстати, ты так и не объяснил мне, почему мы едем кружным путем.

– Камеры.

– Опять камеры? Да сколько можно?

– Видеокамеры, – пояснил Нир. – Нашу мазду видели там под откосом и наверняка записали номер. Значит, это зацепка для полиции, зацепка пока единственная, и потому ее проверят раньше всего. Машина записана на меня. Сначала они придут ко мне домой, в Эйяль. Не найдут и станут смотреть материалы с видеокамер, чтобы выяснить маршрут мазды. Проще всего анализировать те камеры, которые стоят на скоростном шоссе – их и посмотрят в первую очередь. Если бы мы ехали, не задумываясь об этом, то очень быстро привели бы ментов прямиком в твою иерусалимскую квартиру.

– А на этих шоссе нет камер?

– Есть. Но, во-первых, их не так много, во-вторых, не все в рабочем состоянии, а в-третьих, эти материалы труднее собирать и анализировать… В-четвертых, мы не будем проезжать через блокпосты, потому что, возможно, там уже ждут. Так или иначе, они до нас доберутся, в этом даже не сомневайся. Вопрос лишь в том, сколько времени мы выиграем. Может, сутки. Может, пару суток. А может, и пару часов.

– Так мало… – пробормотала она. – Нам осталось так мало…

Нир взял ее за руку и крепко сжал.

– Ты ведь знала, что это может кончиться как угодно, правда?

– Правда, – кивнула Рейна. – Но мне жалко тебя.

Ты ведь никак…

– Я с тобой, глупая, – перебил он. – Без тебя мне все равно не жить. Где ты, там и я. Пусть и в разных камерах.

– Сам ты глупый…