Рейнеке-лис

Рейнеке молвил: "О государь!
Я перед вами — ничтожная тварь.
И все, что вы скажете, все, что прикажете,
Свято меня выполнять обяжете.
О высокочтимейший король,
Позвольте вам только напомнить: давно ль
Те, что сейчас меня привечали,
"Распни его!" с остервененьем кричали?
Я был оболган, оплеван, гоним,
Надо мною куражился Изегрим,
И всем этим шкурникам и подхалимам
Не терпелось выслужиться пред Изегримом,
Потому что все они были уверены,
Что вы поощрить Изегрима намерены,
И, конечно, не знал этот жалкий сброд,
Что дело примет иной оборот.
Я убеждаюсь ежеминутно,
Что правду выслушивать неуютно.
Истина многим только мешает,
Она их уверенности лишает.
Клянусь вам: все это именно так.
Мне вспоминается свора собак,
Что возле кухни стояла часами
В надежде (как вы понимаете сами),
Что повар вынесет им еду.
Так они ждали на холоду,
Нетрудно представить, что там творилось.
Но вдруг кухонная дверь отворилась,
И оттуда вырвался некий пес,
Который мясо в зубах унес.
Да, огромный кусище держал он в зубах,
Но счастлив он не был, увы и ах!
Повар его кипятком обварил,
Прежде, чем пес эту дверь отворил,
Повар обдал кипятком ему спину,
То есть всю заднюю половину.
Но, видя в зубах его столько мяса,
Заволновалась вся прочая масса,
И кто-то лает: "Пусть не таит,
Что в дружбе он с поваром состоит!
Какой тот кусище ему подарил!"
"Братцы! — ошпаренный проговорил. —
Я спереди являю собой красоту:
Гладкая морда, мясо во рту.
Но посмотрите же, бога ради,
Что я собою являю сзади!
Мой бедный хвост кипятком обварен,
Дубиной я по спине ударен,
Почти все повылезли волоса..."
"Бежимте-ка прочь! — раздались голоса. —
Подальше держитесь от кухни этой!
Итак, прощай, брат! Уж не посетуй!"
Государь! О низости вел я речь:
Из притчи можно урок извлечь.
Коль силу являете вы собою,
От верных "друзей" у вас нет отбою.
Поскольку мясо у вас во рту,
За честность вас хвалят, за доброту,
Величают высоким вас мудрецом,
Будь вы хоть ничтожеством, подлецом,
Потому что знают: ссориться с властью,
Значит — себя подвергать несчастью.
И все перед вами юлят посему.
Конец, однако, приходит всему:
И нашей силе, и нашей власти,
А также вкусному мясу в пасти.
Глядишь — как тут же тебя забыли
Те, кто так пылко тебя любили.
Друзья вчерашние пропадают —
Они, как волоса, выпадают.
И вот ты стоишь одинокий, затравленный,
Как пес этот бедный, друзьями оставленный,
Испытав безмерно жестокую боль.
Обожаемый и великий король,
Я насквозь лицемеров вижу
И никогда их к себе не приближу.
Друга надо уметь отличать от врага.
О король! Я — ваш раб, а не просто слуга".