Реинкарнация

Джип взорвался в тот момент, когда рубер запрыгнул на его капот. Сначала рванула граната, а через мгновение — бензобак. Огненный вихрь вырвался через открытый проем багажника и залил горящим бензином спины вырвавшихся вперед кусачей. Рубер исчез в пламени взрыва, и уши резанул перекрывающий гудение пламени яростный клекот. Грин, нажал на курок, стреляя в монстра, бегущего слева. Макс прицелился и открыл огонь по второму. Пули били в воспламенившиеся тела, но твари лишь дергались, рычали и продолжали бежать, оставляя в нагревшемся асфальте глубокие пятипалые следы. Левый мощно оттолкнулся задними лапам и со скрежетом вонзил когти передних в крышу автомобиля, за которым прятался Грин. Затем, разрывая тонкую жесть крыши, использовал машину в качестве опоры, прыгнул вперед и живым факелом приземлился в нескольких метрах позади Грина. Тот развернулся волчком и залил пулями полыхающего и ревущего во всю глотку кусача.

Второй кусач, с грохотом смяв тонкий металл, запрыгнул на багажник стоящего перед Максимом форда, наклонился, и поймав его полный ужаса взгляд, заклекотал, широко открыв пасть. Макс дал пару одиночных выстрелов, перекатом ушел вправо и спрятался за ствол растущего на тротуаре дерева. Тварь, нагнувшись, с размаха полоснула лапой по тому месту, где он прятался секунду назад, задела когтями асфальт, и, теряя равновесие, яростно зарычала. Уцепившись другой лапой за ветви дерева, свисающие над машиной, монстр спрыгнул на асфальт в паре метров от Максима. Еще один замах — и огромные когти, мелькнув перед лицом парня, срезали кору с толстого ствола липы. Он поймал в прицел покрытую костяными наростами морду и расстрелял в нее полный рожок. Кусач задергался в конвульсиях и, суча когтистыми узловатыми пальцами, боком завалился на асфальт. Максим перезарядил автомат и собрался, было, переместиться к Грину, когда услышал звук выстрела из гранатомета.

— Умник, посмотри на девять часов, — раздался истошный крик Грина, частично заглушенный взрывом.

Макс выглянул из-за форда и похолодел. По другой стороне улицы к Грину быстро приближался рубер. Граната из подствольника не попала в цель и превратила в груду пылающего металлолома одну из вдоль дороги машин. Глядя на огромное, бугрящееся броневыми пластинами и шипами тело, Макс лихорадочно размышлял. Монстр быстро приближался к присевшему за бампером напарнику, а стрелять из гранатомета с упреждением Макс еще не умел. Кроме того, учитывая небольшое расстояние, взрыв мог оказаться смертельным не только для рубера, но и для Грина, который как раз прекратил палить в зараженного из автомата. Решение пришло мгновенно: Макс вышел из-за машины и, прицелившись, начал стрелять одиночными в голову твари, одновременно перемещаясь за корпусом форда в противоположную от Грина сторону. Рубер остановился, яростно зарычал, и, развернувшись пошел на Макса. За спиной был старый трехэтажный дом, слева их нагоняли пострадавшие от огня твари, а впереди — приближающийся монстр, против которого у Максима практически нет шансов. Последний патрон в подствольнике не добавлял оптимизма: он четко осознавал, что попытка всего одна. Когда рубер приблизился, а укрытие Грина оказалось в нескольких метрах слева от линии огня, Максм прицелился. Треугольная, покрытая чудовищными шипами пасть открылась, и между домами заметался оглушающий клекот. «Ложись!» — крикнул Макс, выпустил снаряд и ничком бросился на асфальт.

Прозвучал глухой взрыв, машину, за которой он прятался ощутимо качнуло, а по ее корпусу и стеклам ударили осколки гранаты и кровавые куски плоти и костей рубера. Уши снова заложило, Максу катастрофически не хватало воздуха, а глаза заливал холодный пот. Он медленно поднялся на четвереньки и сел на высохший газон, облокотившись спиной на ствол липы. Коснувшись затылком бугристой коры, он как будто в тумане смотрел на приближающегося Грина. Он присел перед ним на корточки, и, опершись на автомат, благодарно и пристально посмотрел в глаза.

— Спасибо друг! — сказал он, и, улыбнувшись, поднял брови. — Видимо, спасать мою тощую задницу — это хобби всех Умников Стикса!

— Не за что, напарник...

Макс встретил жизнерадостный, не знающий уныния взгляд, улыбнулся в ответ, и старался не думать о том, что было бы с ними в случае его промаха. Воображение рисовало безрадостные картины, и он тщетно пытался переключиться на размышления о чем-нибудь другом, понимая, что сражение за собственную жизнь еще не окончено.

— У нас больше нет снарядов для подствольников, — безразлично произнес Максим, и встал, опершись на плечо Грина. — У меня осталась ручная граната и два рожка патронов.

— У меня — две, и три рожка, живем! — с наигранным оптимизмом заявил Грин, покопавшись в рюкзаке. — А еще четыре коробки патронов!

— Сколько у нас шпаг? — спросил Макс голосом Боярского и вымученно улыбнулся. — Нам нужна новая тачка.

— Гранату на пояс повесь, Д’ Артаньян, — сказал Грин, пряча свои в поясные карманы, — жаль, соленья сгорели.