Рейнхард Шрёдер, как исправить реальность

— Рейнхард, ты должен подумать, желаешь ли ты развития или ты хочешь навсегда остаться воякой, упивающимся битвами. Ведь ты пытаешься играть в градостроителя, в государя, откуда это в тебе? Судьба определила тебя воевать за фанатичных людей и их идеи. Хочешь ли ты этого? Предопределено ли это?

— По-моему, сегодня я вырвался из круга, изменив решение, и хочу и дальше оставаться хозяином своей судьбы, — изрек полководец.

— Тогда делай все по-другому, не так, как ожидают от тебя они. Это переломная точка в твоем существовании. Ты выбрал эту жизнь, будучи достаточно бездумной юной личностью, но сложное решение тебя изменило. Ты сам стал сложнее. Так меняйся дальше, сделай что-нибудь по-настоящему великое. Ты хочешь спасти свою родину? Спаси ее.

Рейнхард Шрёдер смотрел на нее остановившимся взглядом:

— Кто ты, девочка?

— Я та, кто пришел пробудить тебя ото сна. Я посланец от будущего тебя, кто решил, что ты можешь быть лучше, чем есть. Ты можешь действительно что-то сделать для этого мира, а не только ломать его для других.

Генерал стоял со странным выражением лица, как будто боролся с собой, с какими-то внутренними демонами.

— Я хочу просто всех их уничтожить. Но что ж, ладно, я поищу другое решение. Эта банда мечтает, чтобы их однажды поубивал такой, как я, и они смогли бы легко отделаться. Как-то раз я спрашивал фюрера, что он будет делать, если мы проиграем эту войну со всей планетой, если нас задавят числом? Знаете, что он мне ответил? Что тогда он умрет вместе с Германией. Я посмеялся и сказал, что страны не умирают, в отличии от людей, и когда он сбежит с этого корабля, Германии придется жить дальше разрушенной, а ему будет, вероятно хорошо на том свете, ведь он не увидит, что натворил.

Шрёдер вновь склонился над столом, порылся в бумагах, извлекая карту.

— Этот выскочка сам попал в мою ловушку, прилетев сюда, чтобы немного поумничать и поизображать военного стратега. Я перехвачу его самолет в Плевне и арестую. О, представляю, как воспримут в Берлине это известие. Мне придется развернуть эту армию и двинуться на них. Но что делать с русскими? Я не могу просто снять войска с фронтов, русские тут же ударят в спину, я сильно разозлил их.

— Пока нет. Ты еще не уничтожил им два города, Рейнхард, — обратила внимание Сана.

— Два? Ах, Москва. Конечно. Москва должна гореть, ангелочек.

— Если Москва сгорит, то тебе будет труднее с ними договориться.

Генерал размышлял с минуту, потом закрыл глаза и выдохнул. Он сказал:

— Что ж, если я проваливаю отсюда, прекращаю войну, то жечь столицы, пожалуй, непоследовательно. Жаль, а я так мечтал спалить этот город! Нет, не такой бомбой. Я бы приказал русским увести оттуда людей.

— А Москва-то тебе чем не угодила? — не удержался Саша.

— Пожалуй ничем… Это столица противника, подобный шаг направлен скорее на деморализацию… Что ж, я, пожалуй, немного не честен. Кому еще признаться в грехах, если не ангелам? — Рейнхард хрипло рассмеялся и продолжил: — Я так хотел. Навязчивая идея, если хотите. В другом мире… С вами ведь можно говорить о других мирах, раз уж вы умеете возникать из воздуха и знаете будущее?

— Определенно можно, не стесняйся, — подбодрил Саша.

— В одном из миров, не нашем, Наполеон Бонапарт чуть не сгорел в этой чертовой Москве, я видел это во снах.

Саша засмеялся:

— Мужик, я вижу во снах, как отстреливаю инопланетян в космическом дворце и что теперь?

— Та реальность существует, — быстро мотнул головой Рейнхард, не терпя возражений.

Саша взглянул на Сану, девушка пожала плечами и кивнула:

— Да в некоторых мирах есть такой эпизод, я упоминала, Саша. Там Наполеон напал на Россию.

— Я ценю и уважаю Наполеона, и мне показалось… забавным, как будто отомстить за него хотя бы здесь.

— Что? — уставился на него Саша.

— Да, ты прав, это какая-то сентиментальная глупость. Мне стоит отпустить это. Здешняя Москва и русские не имеют к этому отношения, не зачем жечь их город. Тем более, раз планы так изменились, это теперь будет слегка… неуместно.

— Сана, это что же, в нашем варианте будущего, этот хрен сжег Москву, просто потому что ему показалось это забавным?!

— У генерала есть свои минусы, — вздохнула Сана.

— Минусы? Всю жизнь мы изучали в школе, как немцы сожгли нам столицу, и все потому, что этот двинутый отомстил за привидевшегося ему Наполеона в каком-то другом мире?!

— Херувим, я бы поостерегся мне дерзить! — пророкотал Рейнхард. — Если я называю тебя так, это не значит, что я думаю, что ты действительно ангел. Ты можешь быть, чем угодно: духом из будущего, видением, знамением каких-то сил, но мне почему-то кажется, что если двинуть тебе в челюсть пойдет вполне красная кровь.

— Без обид, Шрёдер, но у тебя с головой точно не порядок! — воскликнул Саша.

— И я никогда не отрицал этого! Мое безумие приносит мне победы! — он помрачнел, взгляд потух, немец проговорил тихо: — То что я видел… Бомба, Санкт-Петербург — этого не должно случится. Такое деяние, я бы не смыл с себя ничем.

— Ты должен отдать урановую бомбу Российской Конфедерации, — сказала Сана внезапно.