Рейс Москва – Стамбул

Особы женского рода обычно задавали мне вопросы вроде: «Where did you meet?», «Are you going to get married»? – «Как вы познакомились?», «Собираетесь ли вы жениться?» Стараясь избегать такого сорта разговоров, я бросала пару фраз на неразборчивом английском, оставляя любопытных без определенных ответов.

За прошедшие недели я так и не сблизилась с местными жителями, и меня пугала перспектива постепенно замкнуться в себе.

В один из дней Эрол предложил навестить его бабушку. Несмотря на свой пожилой возраст, женщина проживала в самом престижном районе европейской части Стамбула – Nişantaşı. Не раздумывая ни секунды, я сразу же согласилась на незамедлительное знакомство. Договорились на полдень следующего дня. Эрол вежливо отказался от приглашения к завтраку, сказав, что мы заглянем только на чашечку кофе.

* * *

Несколько улиц создавали небольшой пятачок, состоящий преимущественно из бутиков, ресторанов и магазинов. Названия и стоимость лейблов были действительно высоки!

Заняв столик в итальянском кафе, мы заказали выпечку и кофе. Глядя по сторонам и с интересом впитывая происходящее, я отметила неискренность во всей обстановке и потерю национального колорита. Сидевшие в кафе посетители походили на американских селебрити, а не на персонажей книги и фильма «Королек – птичка певчая». Стараясь зацепиться хоть за что-то, я все же не смогла разглядеть красоты в загримированных лицах и вычурных нарядах.

Такой Турцию можно увидеть только здесь. Люди, считающие себя модной элитой, потеряли истинный образ в погоне за навороченными брендами. Местные кафе и рестораны ежедневно открывали свои двери бездарным марионеткам фэшн-индустрии, за ланчем похваляющимся друг перед другом новейшей моделью эксклюзивного мобильника или швейцарскими часами Rolex.

Воздержавшись от комментариев и дав мне возможность оглядеться, Эрол предложил иногда приезжать в Nişantşı на ланч или ужин.

– Не знаю… – Лучше сказать правду и не мучиться. – Может, в другое место?

Заранее предугадав мою реакцию, он был доволен моим ответом.

Спустившись по одной из улиц, мы подошли к небольшому дому с французскими балкончиками, на каждом из которых красовались живые цвета в горшках и кашпо. Соперничество соседей за лучший балконный дизайн было очевидно. Выбрав наиболее понравившийся мне вариант, я указала на последний этаж.

– Это бабушкины! У нее всегда лучшие цветы. В этом она вся!

Пожилая женщина показалась в окне и, улыбаясь, махала нам рукой, с любопытством переводя взгляд с внука на меня и обратно.

Шагая вверх по лестнице, мы натыкались на огромные кадушки с пальмами. Даже в подъезде состязание садоводов не прекращалось. Наконец мы поднялись на последний четвертый этаж, и я удивилась, обнаружив пустую площадку.

– Никаких горшков… Странно…

– Потому что здесь их никому не видно, милая! – верно заметила ожидающая у двери женщина. – Привет, дорогой! – она продолжила в том же тоне, манерно подав руку Эролу для поцелуя. Он попытался обнять хрупкую леди, но получил жесткий отпор. – У тебя для этого есть подруга.

Немного отстранившись, она посмотрела на меня, словно полностью просканировав опытным взглядом, и через несколько мгновений мягким жестом пригласила нас войти.

Мои представления о пожилой бабушке потерпели крах! Старая дама следила не только за своими манерами, но и за внешним видом. Она встретила нас в элегантном костюме и с уложенными волосами, а при рукопожатии я ощутила мягкость кожи, увлажненной хорошим кремом. Я была ошарашена!

Беседу хозяйка вела в деликатной и тонкой манере, не спрашивая о моем происхождении и уровне образования. Пожилая леди рассказывала о своей молодости, жалуясь на времена, когда в летний зной платье или юбка без колгот воспринимались как вульгарность и откровенное неприличие. В конце своей речи, сравнивая времена и века, она призналась, что не завидует юным особам, подверженным искушениям и соблазнам современной жизни. Достав альбом с полки, она показывала фотографии времен своей молодости, сделанные в Париже, Риме и даже в Екатерининском дворце Петербурга. Дойдя до свадьбы, рождения детей и семейных архивов, она стала быстро перелистывать страницы, по-видимому, не испытывая ностальгии по семейному очагу.

– А вот и дети. Лучше бы я не допускала тех ошибок молодости, – остановившись на полуслове, она взяла колокольчик и звонко потрясла им.

На пороге салона появилась домработница, находящаяся с хозяйкой круглосуточно и неотлучно.

– Турецкий кофе? – Пожилая леди отложила альбом.

– Никогда не пробовала! – призналась я.

– Какое упущение! – Отдав распоряжение приготовить три чашки, она вернулась к оборвавшейся мысли. – Мой муж и я показали детям лучшую сторону жизни. Это их сильно избаловало. Через некоторое время мы осознали, что дети выросли во взрослых эгоистов.